— Черт, мистер, мы и не думаем оскорблять людей!
— Не запугивать, не травить, не оскорблять, не лишать свободы, никаких преследований. Допрашивать, конечно, можно сколько угодно.
Толмен покачал головой:
— Они свидетели. Они могут уехать из штата. И наверняка уедут. Вы ведь уже собрались.
— Вы можете взять с них подписку о невыезде.
— До суда.
Вулф поднял палец:
— Но не до суда над Береном.
— Я не имею в виду Берена. Если это свидетельство так сильно, как вы говорите. Но можете быть совершенно уверены, что суд все-таки состоится.
— Я искренне надеюсь на это. — Вулф отломил кусок рогалика и намазал его маслом. — Ну так как, сэр? Раз уж вы хотите довести дело до суда? Я многого не прошу, только уважительного обращения с моими свидетелями. В противном случае вам придется докапываться до них самому, а чем дольше вы продержите за решеткой мистера Берена, тем глупее будете выглядеть в конце.
— Хорошо, — кивнул голубоглазый атлет. — Согласен.
— С выдвинутыми мной условиями?
— Да.
— Значит, со вступлением покончено. Арчи, приведи их.
С трудом подавив зевок, я поднялся и пошел в свою комнату. Когда я уходил, они как раз приводили себя в порядок. Вулф сделал приготовления к утреннему спектаклю, пока я спал. Теперь я застал их облаченными в униформу. Пол Уиппл был бодр и глядел вызывающе, а Моултону явно хотелось спать, и он нервничал. Я сказал им, что сцена готова, и пропустил вперед.
Вулф попросил меня принести стулья, и Моултон бросился мне помогать. Толмен взирал на нас с изумлением.
— Будь я проклят! — воскликнул Петтигрю. — Да это же пара ниггеров! Эй, ты, возьми этот стул! — Он повернулся к Вулфу с явной обидой. — Послушайте, я допрашивал всех этих ребят, и если они…
— Это мои свидетели, которых мистер Толмен хочет представить суду, — отрезал Вулф. — Я говорил, что это, возможно, возмутит вас. Но держите свое возмущение при себе. — Он обернулся к студенту. — Мистер Уиппл, я думаю, сначала мы выслушаем вас. Расскажите этим джентльменам то, что вы рассказали мне ночью.
Петтигрю выступил вперед, в глазах его сквозило бешенство.
— Мы в Западной Виргинии не называем ниггеров мистерами, и мы не нуждаемся, чтобы кто-то нам указывал…
— Заткнись, Сэм! — резко оборвал его Толмен. — Мы теряем время. Вас зовут Уиппл? Чем вы занимаетесь?
— Да, сэр, — спокойно ответил парень. — Я официант. Во вторник после обеда мистер Серван назначил меня на дежурство в павильон «Покахонтас».
— Что вы имеете сказать?
В результате Толмен все-таки не попал в суд вовремя, потому что уехал из Канова-Спа уже после половины десятого. Чтобы выслушать рассказ обоих, понадобилось всего четверть часа, но они никак не хотели закончить. Толмен все задавал вопросы, а Петтигрю все встревал с замечаниями, что он-де знает, как учится Уиппл и какие уроки ему нужны на самом деле. Толмен все время одергивал шерифа и провел что-то вроде настоящего перекрестного допроса. Два или три раза я даже заметил, что Вулф, лениво заканчивавший завтрак, одобрительно кивал, признавая хорошую работу Толмена. Уиппл держался спокойно, но я видел, как трудно было ему сдерживаться при нападках Петтигрю. Моултон же начал нервно и сбивчиво, но потом успокоился. Да ему и надо было только отвечать на вопросы Толмена, так как шериф сосредоточился на Уиппле.