Мать только вернулась с работы, она убирала номера в отеле «Бетси», и стояла у двери, все еще в форме и белом переднике с оборками. Глубоко вздохнув, она скинула туфли, села на диван и вытянула длинные ноги, шевеля ступнями с мозолями и желтыми грубыми ногтями.
– Мам, убери ноги, – сказала Луна, и мать убрала ноги с дивана.
– Ну, может, там есть работа, – сказала она. – Туризм. Там все меняется. Роза мне говорила. А может, она из-за папы. Она его любит, не важно, каким бы он ни был. И у нее там подружка, София, помнишь? Они были как сестры.
– Ее сестра – я, – ответила Луна, но мать, казалось, ее не слышит.
– Ну не знаю, там, конечно, тяжело, но в чем-то и проще. Понимаешь?
Проще, потому что у тебя нет выбора, и твое будущее будет тем же, что у твоей матери, и ее матери, и так далее. Если ты пытаешься сделать что-то еще, тебя называют бруйя. Говорят, что ты не уважаешь и не любишь свою семью, своих друзей, что ты заслуживаешь все несчастья, которые тебе посылает Бог. И возвращаться вот в это?
– Нет, не понимаю, – ответила Луна, но внутри, втайне, она понимала. Она помнила запахи Матапало, горящие сухие ветки, готовые кукурузные лепешки, газ на плите, другие запахи, которые все вместе создают один, хоть и не очень приятный, но особенный запах. Запах дома.
Когда Луна в последний раз видела Марианну, синяки у той на лице начинали желтеть. Марианна провела неделю, лежа на диване, глядя мультфильмы и прихлебывая молоко из пакета через соломинку. Дейви, ее приятель, говорил, что она выпала из машины, а там кто знал? Сама Марианна была под таким кайфом, что ничего не помнила, только мигающие огни и симпатичного доктора в приемном покое, который дал ей листовки о вреде алкоголя и наркотиков. Ей промыли желудок, взяли кровь и рассказали обо всем, что в ней нашли. Марианне было пятнадцать.
– Не думаю, что Марианна хотела домой, – сказала Луна матери. – Она хотела… – Луна не закончила фразу, потому что не знала, чего хотела Марианна, разве что того, чего у нее не было.
– Полиция сегодня не звонила? – спросила мать.
– Они позвонят, только если у них будет что сказать. Помнишь?
– А, – сказала мать. – Ну да.
– Ничего нового, – сказала Луна, внезапно рассердившись на свою мать, ее работу, ее ноги и то, как она сутками не выключает телевизор. Луна взяла свою сумку, тяжелую от учебников по истории Америки. В этой четверти они изучали американскую революцию. Джордж Вашингтон и Делавэр, никаких налогов, либерте, эгалите.
Не попрощавшись, Луна ушла на свою смену в «Ревель» с шести вечера до двух ночи.