, о мужчине и женщине, живущих в жаркой стране, у них было много различий в происхождении и в ожиданиях, но они открыли друг в друге что-то редкое.
Моя помощница, Ханна, сообщила мне о звонке.
– Какая-то Кэролайн, – сказала она. – Я не разобрала фамилию.
Подумав, я спросила:
– Мастерс? – Имея в виду одну из наших основных жертвователей, наследницу судовладельцев, которая, к счастью, волновалась о сохранении океана. Ей было пятьдесят пять, а выглядела она на тридцать, как и полагалось наследнице.
– Нет, – ответила Ханна.
Я подумала обо всех других знакомых Кэролайн.
– Даффи? – спросила я.
– Да! Кажется, так. Даффи.
– Хм.
Красная лампочка продолжала мигать. Кэролайн ждала на линии.
– Кто это – Кэролайн Даффи? – спросила Ханна.
– Это моя сестра.
– Сестра? Но я думала, ее зовут Рашель.
– Рене. Рене одна моя сестра. Кэролайн – другая.
– О, две сестры! Это прямо куча сестер! Повезло вам! А у меня только брат, он младше меня и просто придурок.
Я лично приняла Ханну на работу, но иногда глубоко сожалела об этом.
– Да, очень повезло, – сказала я. – А теперь, пожалуйста, соедини меня с ней.
И, впервые за без малого пять лет, я услышала голос Кэролайн.
– Фиона, – сказала она без всяких вступлений. – Я бы хотела повидаться. Давай пообедаем, и Рене тоже придет.
– О, – ответила я. – Когда?
– Может, ох, ну я не знаю… Завтра?
Завтра на одиннадцать у меня была назначена одна встреча, а на час дня – другая, и она должна была быть долгой. Раздумывая, я расслышала в трубке дыхание Кэролайн, тихий вдох-выдох легких моей сестры.
– Конечно, – сказала я. – Где?
Мы встретились в центре города, в итальянском ресторанчике, о котором никто из нас раньше не знал. В пятницу днем он был заполнен наполовину, на столах стояли пластиковые цветы, лысеющий официант скучал в дальнем конце зала и бренчал сдачей в кармане. В такие рестораны ходят заблудившиеся туристы или любовники, ищущие уединения.
Я отменила все свои встречи. Мы просидели три часа и выпили две бутылки вина.
Кэролайн рассказала нам, что уходит от Натана – по сути, уже ушла, хотя они оба продолжали жить в доме в Хэмдене. Он искал другое жилье, на это нужно время. Они все сказали детям, которые, естественно, были расстроены, но справлялись, по словам Кэролайн, так хорошо, как могли. Им пригласили психолога и известили об этом школу и родителей их ближайших друзей.
– Но почему? – спросила я Кэролайн.
Со стола уже убрали; мы ждали десерты, тирамису и мороженое. Брак Кэролайн всегда казался незыблемым, необратимым, как законы физики. Пока смерть не разлучит нас. И жили они долго и счастливо.