. Точно так же и Борис Годунов в 1598 г. предписывал, готовясь к встрече крымских послов, чтобы были все «воеводы, и дворяня, и дети боярские нарядные и цветные, и лошади бы у них были лутчие… чтоб их крымские посланники видели»
[418]. Да и на поле боя, если верить кардиналу Коммендоне, который писал в 1564 г. из Варшавы своему итальянскому адресату со слов очевидцев, русские имели обычай «перед вступлением в битву надевать сверх оружия драгоценные разноцветные одеяния, так что русское войско имеет вид прекрасного цветущего луга»
[419].
Естественно, что, учитывая все это, «цветность» служилого стрелецкого «платья» была непременным элементом их внешнего вида что во время посольской «стойки», что при вступлении в битву. Но что нам известно об этой стороне стрелецкой жизни?
Стоит заметить, что прежде всего есть все основания согласиться с мнением Р. Паласиос-Фернандеса, который еще в 1991 г. отмечал, что ни в XVI, ни в XVII в. еще нельзя говорить о том, что стрельцы имеют некую «униформу», однако в то время они носили «частично регламентированный общегражданский костюм, столь характерный для постоянных воинских формирований в Европе XVII в.»[420]. «Общегражданский костюм» — каким он был и что входило в полный «комплект» стрелецкого платья? Ответ на этот вопрос дает уникальный документ — «Обидный список», что был приложен к грамоте полоцкого воеводы князя А.И. Ногтева-Суздальского.
В этом документе, датированном летом 1571 г., подробно перечисляется ущерб, который понесли русские служилые, посошные и иные люди от действий литовских «партизан» на Полочанщине. В частности, в «Списке» говорится, что «у полотцких жилетцких стрельцов Дмитреева прибору Уварова у Ротки у Игнатьева сна Гудкова с товарыщи у тритцати человек, взяли шеснатцать меринов с седлы и с уздами и с епанчами, да с убитых сняли с четырех человек по однорятке по настрафильной да по кафтану по суконному аглинские земли черны, да по колпаку…». Однорядки настрафильные, суконные яренковые кафтаны и рословские, сермяги и колпаки упоминаются среди утраченного тогда же полоцкими жилецкими казаками имущества. В третьем случае с убитых стрельцов все того же полоцкого жилецкого прибора Дмитрия Уварова сняли однорядки настрафильные суконные «аглинские» кафтаны, а оставшиеся в живых стрельцы лишились не только меринов «с седлы и с узды», но и притороченных к седлам епанчей. Стрелец Третьячко лишился из-за грабежа армяка, двух рубашек и пары портков полотняных[421].
Список утраченной «рухляди» стрелецкого сотника, сына боярского Бориса Назимова, выглядел побогаче. Помимо обычных коня «с седлом и с уздою», он лишился саадака, сабли, пансыря, однорядки, ферязи и кафтана