— стрелецкий голова. Чтобы не повторяться, возьмем поручную запись, которую мы почти не использовали прежде, — ручательство старослужащих белозерских стрельцов по новоприбранному стрельцу Орефье Иванову сыну Москвитину (напомним, что Орефья записался во стрельцы в сложное для Русского государства и общества время — в 7121 г. (1612/13), когда Смута была еще в полном разгаре. Отсюда и некоторое своеобразие поручной записи и отдельных ее формулировок, хотя не стоит сомневаться в том, что за основу ее были взяты более ранние поручные записи).
Итак, на что добровольно подписался Орефья Москвитин, чего ожидали от него его наниматели и за что ручались поручители? Прежде всего Орефья обещал, а его поручители гарантировали, что он будет поставленных над ним голову и сотника «во всем слушати» и «на Белеозере и в Белозерском уезду государевы и мирские земские службы служити (оговорка насчет мирских земских служб отнюдь не случайна — государя в Москве не было, центральная власть переживала глубочайший кризис и, по существу, перестала существовать, и земские органы самоуправления, ставшие при Иване Грозном младшим партнером верховной власти, взяли на себя управление на местах, выступая, выходит, от имени государя. — В.П.)…»[586].
В чем же заключались государева и мирские и земские службы стрельца? А вот в чем — перво-наперво «в походы под городы и по засекам ходити, и с полскими и с литовскими и с немецкими людми и с русскими воры и иных государьств с воинским людми битися до смерти». Затем новоприбранный стрелец обязывался «в Литву и в Немцы и в иные ни в которые государьства и в воровские полки не отъехати и неизменити, и с полскими и с литовскими и с немецкими и с рускими воровскими людми не знатись, писмом и словом не ссылатись и не лазучити (стоит заметить, что в других поручных записях список «государьств», куда обещался стрелец «не отъезжать», расширяется за счет Крыма[587]. Впрочем, это понятно — из Белоозера сложно отъехать в Крым, а вот примкнуть к воровским русским людям и к польско-литовским отрядам — легко и просто. — В.П.)…»[588].
Следующий «блок» обещаний и гарантий имел ярко выраженную дисциплинарную направленность. «Будучи на Белеозере и в Белозерском уезде и во всех походех никаких воровством не вороваты, — обязывался перед поручителями Орефья, — и крестьяном насилств и грабежев не чинить, и платья стрелецкого цветного и рога и вязни (т. е. то, что он, стрелец, получал от нанимателей. — В.П.) не проворовати и зернью не проиграти». Кроме того, Орефья ручался в том, что ему, «будучи в Белеозере корчмы и блядни не держати (т. е. не заниматься самогоноварением и сутенерством. —