Наконец, все было готово. Ивашина мастерски запустил мотор. Пока грелся мотор, мы составили опись израсходованного нами материала, для костров и на самом видном месте в домике прикрепили эту опись вместе с благодарностью, указав, кто и зачем здесь был. (Как потом выяснилось, домик принадлежал ненцу Тарбарею, ушедшему в тот день на рацию Вайгач вместе с семьей в, гости.)
Наконец, откопали и самолет из-под снега, нанесенного пургой. Пилот занял свое место у руля, я и Ивашина, помогая мотору раскачивать самолет, за концы крыльев выкатили его на лед бухты. Мы забрались в кабины, дали полный газ, но, увы, самолет ни с места. Снег крепко держал его за широкую поверхность лыж. Выскочив из самолета, стали помогать ему развить первоначальную скорость. Самолет побежал, но лишь только мы бросились к кабине, он остановился. Надеясь на свою силу, я показал Ивашине, чтобы он лез в кабину, и остался один помогать мотору. Самолет бежал; с трудом догнав его против струи винта, я схватился за поручни кабины. Ветер рвал меня обратно, уменьшить число оборотов было нельзя, так как самолет опять бы остановился, но в этот миг Ивашина крепко схватил меня за шиворот и втащил в кабину.
Мы уже в воздухе. Незабываемо приятное чувство. Вскоре под нами показалась радиостанция Вайгач. Посмотрели вниз — самолета не видно, но зато были видны следы посадки и взлета. Чувство радости наполнило нас — значит, все в порядке. Водопьянов был здесь и, повидимому, вернулся после ночевки в Амдерму. Позднее мы перелетели в Амдерму, где и находился второй наш самолет.
6 апреля, несмотря на поземку, оба самолета вылетели на мыс Желания через Маточкин Шар. В Карских Воротах попали в туман. По радио с борта «Н-127» получили приказ пробиваться вверх и итти над облаками. Забрались вверх, но и на высоте 1800 метров не вышли из облачности. Выше перегруженная машине не шла. Пилот запросил обратный курс на Варнек, так как там имелся бензин. До самого Варнека шли в тумане, и только перед бухтой видимость улучшилась. Благополучно сели, зарядились бензином. Узнали, что «Н-127» с огромными трудностями, все время идя бреющим полетом по береговой кромке, все же добрался до Маточкина Шара.
Через три часа мы снова были в воздухе, шли на Вайгач, откуда полет на Маточкин Шар значительно проще, чем с Варнека, так как последний часто бывает закрыт туманами.
Седьмого весь день была пурга, сидели на Вайгаче. Восьмого в метель, но при ясном небе (!) и встречном восьмибалльном ветре вылетели на Маточкин Шар, где ждал нас Водопьянов.