) в Баку начали съезжаться турецкие военнопленные
для возвращения при первой возможности на родину (Курсив наш —
В.П. ). Они создали добровольческий полк»
[712]. То есть не «интернациональный», но лишь «добровольческий». В пользу этого говорит и письмо командира полка от 20 сентября 1920 г., в котором тот сообщал М. Субхи, что 96 турок, накануне прибывших в качестве пополнения из Астрахани, отказываются от зачисления в полк, мотивируя это тем, что они направлялись в Баку для своей последующей репатриации, а не для продолжения службы
[713].
Антагонизм между офицерами и рядовыми в части отсутствовал. Командный состав имел определенный боевой опыт и соответствовал занимаемым должностям как по уровню специальной подготовки, так и по своим моральным качествам. Достаточно сказать, что офицеры полка, в т. ч. и его командир Мамед Эмин, позволили себе получить зимнее обмундирование лишь в декабре 1920 г., только после того, как был экипирован весь рядовой состав. Вопреки распространенному сегодня мнению о материальной заинтересованности иностранцев, поступавших на службу в Красную армию, денежное содержание военнослужащих полка трудно назвать высоким. Жалованье всех офицеров (вне зависимости от занимаемой должности) составляло 7,5 тыс. руб., а рядовых — 3,5 тыс. руб. в месяц. При этом в Баку в этот период сотня папирос стоила 1 600 руб., услуги носильщика на вокзале оценивались в 50 руб., а поездка на извозчике обходилась в среднем в 500 руб.[714]
Личный состав полка получил неплохую политическую подготовку, а доля коммунистов в нем приближалось к 7 %. Тем не менее, органы советской власти, вероятно, сочли этого недостаточным и 16 сентября 1920 г. чрезвычайный и полномочный представитель РСФСР в Турции и Персии Ш. З. Элиава, обращаясь лично к М. Субхи, писал: «Необходимо немедленно усилить политическую работу в турецком полку, предназначенном через 10 дней к отправке в Турцию. Прошу выделить возможно большее число лучших коммунистов из имеющихся у Вас и срочно направить их с соответствующими инструкциями в турецкий полк»[715].
Вместе с тем, к моменту отправки полка на родину, его личный состав был обеспечен обувью и зимним обмундированием не более, чем на 50 %. Ощущался недостаток в средствах транспорта и санитарном имуществе. Лишь во второй половине сентября турки получили оружие (значительная часть которого, кстати, вышла из строя в первые же дни боев): винтовки без штыков и 6 пулеметов, а наиболее массовое пополнение (277 чел.) «догнало» полк уже на пути в Турцию. Небезупречным оказался и план перемещения полка из Баку через Евлах, Агдам, Шушу и Герусы в Нахичевань, занятую к тому времени турецкими войсками. Тот факт, что один из участков указанного маршрута пролегал через Зангезур (Сюник), т. е. территорию независимой Армении, не остановил авторов плана перехода, поскольку здесь находились части XI Красной армии, введенные в Зангезур в соответствии с соглашением между РСФСР и Республикой Армения от 10 августа 1920 г. в целях создания условий для мирного разрешения спора между Ереваном и Баку по поводу государственной принадлежности данного региона. При этом не было учтено ни растущее недовольство населения Зангезура присутствием Красной армии, ни все более обостряющиеся армяно-турецкие отношения, вылившиеся в конце сентября в полномасштабные военные действия