в) могильщики кладбищ, которых на 1 декабря 1941 г. состояло по списку 109 человек, – это люди, выполнявшие большую физическую работу по рытью могил, много кушавшие и выпивавшие водки и пива, очутившись на пайке 250 граммов хлеба, в первых числах декабря, за исключением единиц, оказались больными на почве истощения, не способными работать, и 46 человек из них впоследствии умерли;
г) транспорт треста не был рассчитан на такой объем транспортировки трупов, который нужно было выполнять в декабре;
д) подготовленные по плану МПВО осенью траншеи, никак не рассчитанные на декабрьскую смертность, были в несколько первых дней декабря полностью использованы.
А смертность среди населения города с каждым днем все возрастала и возрастала, транспорт треста не только совсем отказался от удовлетворения запросов населения на транспортировку покойников из города на кладбища, но далеко не справлялся с вывозом трупов из больниц, госпиталей, эвакопунктов и других мест. Далеко не удовлетворялся и не мог быть удовлетворен спрос населения на гробы. Население вынуждено был прибегать к частными способам изготовления гробов, чем воспользовались спекулянты и мародеры, требовавшие от заказчика хлеб и другие продукты, и люди, сами голодавшие, но желавшие отдать последний долг умершему близкому человеку, за изготовление гроба отдавали свои последние крохи хлеба или карточки умерших, а те, кто не имел хлеба для уплаты за изготовление гроба, или сами сколачивали ящик из дверей, старых досок, фанеры, или просто труп покойника зашивали в простынь, одеяло (куклой). Этот последний способ, как самый легкий и простой, особенно широко применялся. Только в одиночных случаях населению удавалось воспользоваться транспортом учреждений и предприятий для транспортировки покойников на кладбища, а в основном покойники транспортировались на саночках, ручных тележках, детских колясках, на листах фанеры и т. д.
По городу двигалось множество своеобразных похоронных процессий, а на уличных магистралях, ведущих непосредственно к кладбищам (Смольный пр., Георгиевская ул., Новодеревенская ул., 16-17-я линии Васильевского острова и др.), они представляли сплошную вереницу. Тяжелое впечатление производили они на население города. В густой дымке трескучих морозов закутанные человеческие фигуры медленно и молча с сумочками-авоськами двигались по улицам осажденного, непокоренного города, волоча за собой саночки, фанерные листы с уложенными на них в самодельных гробах, ящиках или зашитыми в одеяла или простыни одним или несколькими покойниками, а иногда толкая перед собой ручную тележку с покойником, подпрыгивающим на ней, или двигающие перед собой детскую колясочку с покойником, зашитым в одеяло-простынь и усаженным в нее. Перед входами на кладбища скопились сотни людей, саночек, тележек, автомашин, детских колясочек.