— Понравилось? А ну не стой, давай за мной дальше! — тянула его королева.
И он бежал за ней. Костёр?
— Ну, смел ли ты через огонь прыгнуть?
— Зачем?
— Не спрашивай. Давай вместе.
Она крепко схватила его за руку, притянула к себе, поцеловала так, будто сладость всей жизни в том поцелуе. В глаза взглянула. Ну? И он решился. Разбежались вместе, да и сиганули.
— Купаться! — уже звала она. — Скидывай одежду здесь.
И сама тут же разделась догола. Подождала, пока он возился со своей жилеткой, путаясь в множестве пуговиц заплетающимися пальцами. А он всё искал повод отказаться. Да ведь нельзя. Поклялся же обычаи соблюдать. Ну, вроде никто не смотрит, а она его уже без одежды видела. Так себя успокоив, насилу набрался смелости раздеться. И она потащила его в реку.
Холодна была водица, да уж лучше в ней срам спрятать. Так в воду и заскочил побыстрее, лишь бы не позориться. А она уже впереди, дальше зовёт. Тянет на середину. Там купание, плеск воды, визги, смех. Затянула-таки да в самый круг девичий.
— Что, нравятся? — спрашивает. — Любую выбирай, твоя будет нынче же! Да и вы не стойте, ловите парня, пока не убежал.
Что тут началось. Девушки со всех сторон обложили, проходу не дают. Всякая так и норовит его то обрызгать водой, то в воде всем телом прижаться невзначай, да и ускользнуть тут же. Дразнят, проказницы.
— А ну-ка, — он услышал он знакомый голос. — Может, замёрз в холодной водице наш гость? Обогреем.
И прижались к нему девицы со всех сторон. Жарко стало и от тел их тепла, и от смущения великого, и ещё от того растекавшегося по венам чувства, что и назвать не можно. А они рассмеялись, да и скрылись. Вновь только он и королева. Уже на берег тянет.
— Ну, не рад ты разве?
— Да странно мне это всё, — признался Карл. — Необычно. Даже не знаю, как себя повести.
— Да веди себя как хочешь, — рассмеялась она звонко. — Только на месте стоять не смей.
— А это что же тоже обычай такой?
— А сам-то ты как думаешь?
— Ну, — ответил Карл серьёзно, как всегда отвечал он на серьёзные вопросы. — Мысль моя такова, что всё это праздник древний, с диких времён до наших дней сохранившийся. А смысл его в вечной молодости эльфов. Вон вы все какие. Среди вас ни одного пожилого видеть не довелось.
— Да нету их, пожилых. Старики это самые опытные воины. Уходят они на дальний край леса. Там непрестанная война с ограми. Приходят ящеры, объедают всю молодую поросль, изводят лес. Кто его защитит, кроме нас.
— А женщины? — не понял Карл. — Ведь, заметил я, у вас принято женщин беречь. Место женщины в глубине леса. На окраине я только одну Зорянку и видел.