* * *
В то время как Мирослава вдыхала аромат петуний и любовалась морем, Наполеонов выискал-таки ещё одного подозреваемого.
Им оказался непутёвый племянник Глафиры Марковны Ивановой, жившей прямо под квартирой Бессоновых.
Племянника звали Севой. В день убийства Ивановой дома не было. Зато её племянник приходил несколько раз. Видели его многие, но изначально не придали этому значения, так как Севка постоянно крутился возле своей тётки, прибегая к ней то выпросить денег, то просто подкормиться.
Родители устали пристраивать Севку на работу и махнули на него рукой. На любой работе он держался не более двух недель.
Теперь Сева клялся, что он устроился работать маляром в сельскую церковь и батюшка послал его в город за краской.
К тётке же Севка забежал просто навестить её, а не застав её дома, в тот же день купил краску и уехал в село.
Батюшка и другие люди, бывающие там, могут подтвердить, что больше он никуда не отлучался. Но следователя интересовал один определённый день — день убийства Самсоновой. И именно в него-то Сева был в подъезде.
Наполеонов уже потирал руки — вот он долго ускользавший от него преступник.
Сам Севка, Севостьян Петрович Гречкин, признаваться ни в чём не желал и нудил одно и то же, мол, я встал на путь исправления.
«Как же, встал он», — думал Наполеонов и на каждом допросе требовал сознаться, куда он запрятал деньги.
— Не брал я никаких денег и никого не трогал, — твердил Севка.
Но следователь был уверен, что дожмёт подозреваемого. Всё, что ему нужно, это время. Так нет же!
К нему в кабинет с утра пораньше вкатился круглый, как колобок, небольшого роста человек в чёрной сутане, представился священником сельской церкви села Приречного отцом Василием и потребовал немедленно освободить его работника Севостьяна Петровича Гречкина.
— Батюшка, вы меня простите, конечно… — начал Наполеонов.
Но священник, несмотря на свой рост, обладавший густым басом, рыкнул:
— Не позволю! Не имеете права людей божьих хватать среди бела дня без всякого повода.
— Да, помилуйте, — взмолился следователь, — отец Василий! Как же это без повода?! У меня вот где, — Наполеонов выразительно постучал ребром ладони по шее, — убийство висит!
— Знать ничего не знаю! — гремел священник. — Освободите Севостьяна Петровича Гречкина немедленно! — Священник изловчился и грохнул по столу следователя кулаком.
— Не могу я его освободить, — упирался Наполеонов.
Тогда отец Василий пригрозил пожаловаться на него начальству. И нет бы жаловался своему небесному начальству. Против этого Наполеонов никаких возражений не имел. Но священник во что бы то ни стало хотел жаловаться непосредственному начальнику следователя.