Наполеонов печёнкой чуял, что отец Василий отобьёт у него своего работника. И останется он опять без подозреваемого.
По нескольку раз в день звонил Наполеонов в агентство, но Морис уверял его, что понятия не имеет, где Мирослава.
«Врёт, как сивый мерин», — думал про себя следователь, но противопоставить словам Миндаугаса ничего не мог.
Звонил он и на сотовый Мирославы. Но он был отключён. И Наполеонов прекрасно знал, что он валялся в её комнате. Так как, отправляясь в командировки, она брала совсем другой телефон, номер которого был известен только Миндаугасу. А того хоть калёным железом жги, не признается.
Следователю оставалось только тяжело вздыхать и ускоренным темпом искать улики, доказывающие виновность Севостьяна Петровича Гречкина. А они, как назло, не находились.
Да к тому же с утра Элла сообщила, что отцу Василию удалось добиться аудиенции у Фёдора Поликарповича Солодовникова.
А ближе к обеду начальник позвонил Наполеонову и проговорил подозрительно мягким го- лосом:
— Саша, ты как-то поделикатнее с божьими-то людьми.
— Фёдор Поликарпович! — завопил следователь. — Так ведь убийство!
— Возьми подписку о невыезде и отпусти маляра под ответственность отца Василия! — рявкнул Солодовников, не оставив Наполеонову выбора.
«Божьего человека» пришлось отпустить, и отец Василий увёз его на своих раздолбанных «Жигулях», на прощание заверив метавшего икру Наполеонова:
— Сын мой, положись на волю божью и сойдёт на тебя озарение и благодать.
Следователь вздохнул и попросил:
— Отец Василий, вы лучше пообещайте мне со своего маляра глаз не спускать.
— За это, сын мой, можешь не беспокоиться.
Наполеонов поднял очи к горе. А что ему ещё оставалось, как не уповать на волю божью.
Морис позвонил Мирославе так поздно, что она уже собралась ложиться спать.
С её губ чуть не сорвался упрёк: «Чего так долго?», но она вовремя его удержала, понимая, что добыть списки пассажиров «Аэрофлота» частному детективу не так-то просто.
В двух списках прилетевших и улетевших фигурировала только одна фамилия.
Это была женщина Софья Михайловна Пушкарская. И фамилия эта ни о чём Мирославе не говорила.
В конце концов, эта женщина могла летать туда-сюда по каким-то своим срочным делам. Возраст и местожительства или, вернее, адрес, по которому гражданка была зарегистрирована, Морису узнать пока не удалось, и он спросил, продолжать ли ему разработку.
Мирослава решила, что пока Пушкарскую можно оставить в стороне, а если понадобится, то её адрес будет легче узнать через Наполеонова.
Поэтому она сказала:
— Пока не надо. Лучше скажи, Шура звонил?