– Да, да! – твердил Лютик. Глаза у него сделались стеклянными. – Как же я раньше не замечал этого? Нет, не бродягой я был, а унылым домоседом по сравнению с этим величайшим певцом всех времён и народов! В путь, Геральт! В путь, Эсси! Перед нами бесконечность!
Поэт много чего не замечал. Например, того, что тяжёлый медальон с волчьей головой на груди ведьмака поднялся и натянул цепь параллельно земле, а потом и вовсе устремился ввысь!
Это означало, что магия зашкаливает.
Даже Геральт приподнялся с лавки, чтобы вместе со всеми устремиться к выходу. И опомнился только на площади, кишащей народом.
Одноглазый Орфей бросил весь свой инструментарий и с одной только дудочкой возглавил шествие.
Изо всех домов вольного города Первограда выбегали люди – счетоводы, конторщики, ремесленники, женщины с выводками детей. Стражники бросали свои посты, выстраивались в колонны по трое и, печатая строевой шаг по булыжной мостовой, присоединялись к процессии.
Замыкали шествие бездомные собаки и домашние гуси.
Геральт уже потерял Лютика в толпе, только Эсси, отшвырнув свою кифару, всё ещё цеплялась за рукав ведьмака и повторяла:
– Правда ведь, он прелесть? Правда ведь, он прелесть?
Людской поток выплеснулся за ворота, прихватив стражников-лихоимцев, и потянулся по дороге.
Время от времени Одноглазый Орфей оглядывался, снова подносил к губам дудку – и дивная мелодия вливала в людей новые силы…
Потом Помпей Смык свернул с тракта и повёл народ лугом.
– Люди, куда вы? – кричал Геральт. – Остановитесь! Там же болото! Чёрная трясина! Кикиморы!
Но никто его не слышал.
Он кое-как выбрался из толпы (были уже спотнувшиеся и затоптанные) и побежал сбоку, приговаривая:
– Так вот где вынырнула дудка Крысолова! Вот чего ждали грабители в корчме, отчего осторожничали! Вот зачем телеги и фуры! Вот почему этот мерзавец напялил высокие сапоги!
Ведьмак прибавил ходу и вскорости нагнал Помпея Смыка из Моветона по прозвищу Одноглазый Орфей.
– …Вот же чернильные души! – возмущался Лютик на следующий день. – Мы их город спасли, не дали умыкнуть сокровища банковских подвалов, домашнее добро сохранили, помогли переловить лиходеев, которые уже грузили скарб на повозки! Да что там деньги и прочие бебехи! Мы самих людей сберегли, ведь все перетонули бы в трясине! Там же и дети были! И вот благодарность!
– Да ты и сам пребывал среди спятивших горожан, – сказал ведьмак. – Тоже мне, поэт-вольнолюбец. Попёрся незнамо куда за первым встречным… Ваше счастье, что хоть я сохранил ясную голову. Кое-как отобрал у вашего кумира его дудочку… Хотя ты прав. Ждать благодарности от денежных мешков не приходится.