– Я не знал, Нюш… правда, не знал! Она сказала, что друг детства, про психов ни слова. Я б не позвал тогда тебя! – шептал он, икая от волнения.
– Успокойся. Дыши ровно, где ингалятор? – Нюше стало не до бабушки и ее друга-доктора. У Кира начинался приступ астмы, родители были в отъезде, а Аркадия Львовна в таких случаях – не помощник.
– В комнате, на полке с роботами. – Кир, со свистом выдыхая и вдыхая воздух, опустился на ступеньку.
Нюша, скинув тапки, метнулась вверх по лестнице, добежала до комнаты Кира, нашла ингалятор и почти скатилась вниз к брату. Лишь когда он задышал ровно, вспомнила про бабушку и толстяка. Сквозь балясины лестницы она посмотрела вниз. В гостиной не было ни того, ни другого.
«Грымза старая! Внуку плохо, хоть бы подошла! Да еще этот, Айболит, блин», – зло подумала она, помогая встать Киру.
Осторожно двигаясь по ступенькам, поддерживая брата за плечи, Нюша довела его до своей комнаты и уложила в кровать. После приступа ему нужно было лежать минимум час. Пусть уж будет на глазах.
Через минуту Кир уже спал.
Подумать о странном визите доктора следовало. Но сейчас важнее не это. Нужно договориться о встрече с человеком. И как можно скорее. На этот раз все как-то серьезнее и похоже на правду. Прежние встречи не дали ничего, кроме злых слез и желания все бросить. Не искать, успокоиться, жить в этой семье, раз уж так получилось.
На бульваре было многолюдно, шумно и грязно. Пятничный по-летнему теплый октябрьский вечер выгнал на прогулку не только бабушек с крохами, но и компании подростков и парочки постарше. Все кафе-павильоны работали. На дверях, в прикрепленных скотчем файлах, висели листы с четкими черными надписями: «Спиртным не торгуем». Табличка эта на самом деле имела противоположный смысл – пьющий народ знал, что за любой из дверей нальют, дадут закуску и по возможности усадят за пластиковый столик. Патрулирующие полицейские делали вид, что верят этим бумажкам, местная пьянь шифровалась в ближних кустах во время их «рейда», деликатно проталкиваясь по одному в павильон, лишь только те скрывались из вида. Быстро заглотнув стопочку, забросив вдогонку кусок булки с колбасой, пьянь все так же тихо и почтительно покидала заведение, чтобы через некоторое время вернуться за добавкой. Кафе принадлежали одному предпринимателю средней руки – Арутюняну. Он ничего и никого не боялся: обосновался здесь давно, со времен землетрясения в родном Спитаке, получив квартиру в волжском городе как пострадавший. До прошедших два года назад выборов в городскую думу он жил спокойно, безбедно и уверенно глядя в будущее. С выборами пришла досадная помеха в виде депутата Федора Александровича Амелина, который рьяно взялся искоренять в городе общественное распитие спиртных напитков и начал именно с бульвара, на котором располагался пяток заведений Арутюняна. Дружинники из гражданских выходили по вечерам на контрольные закупки, снимали тайно видео потребления алкоголя, стыдили прилюдно продавцов. Бывало, даже добивались официальных штрафов. Через два года борьба окончилась полной победой Арутюняна – у Амелина нашлась масса других важных государственных дел. Арутюнян все ж соблюдал некую осторожность, которую как игру приняли и местные выпивохи, и районная полиция.