⁂
С чего он вдруг вспомнил обо всем этом? Просто проезжал мимо старого отцовского дома, а потом мимо дома Абрама Исааковича, вот и всколыхнулись воспоминания, так что Рубин загрустил, разглядывая снежный пейзаж за окном. Со вчерашнего вечера подморозило, потом прошел снегопад, и весна опять сменилась зимой, правда, ненадолго, скоро она развернется во всю силу, с капелью, слякотью и окрыляющим чистым воздухом, наполненным запахом пробуждающейся жизни.
Но в этом мире уже ни черта не изменится. Он останется точно таким же, как и год и два назад: с вечно грызущими друг друга стаями волков, отарами покорных овец, растерянных и напуганных, которых стригут то одни, то другие, большими жадными тузами, выясняющими друг с другом отношения посредством своих верных волков, и отсутствием надежды, что новое Средневековье когда-нибудь закончится.
Когда такие мысли лезли в голову Сергея, хотелось залечь в какую-нибудь берлогу, где его никто не найдет, да как следует нажраться или схватить автомат и устроить конкретную стрельбу, желательно по живым целям из числа врагов, что тоже хороший вариант. По такому случаю он иногда выезжал за город один или в компании Добряка – да самогона – и организовывал стрельбище. На окраине бывшего поселка Высоково у него был небольшой домик, огражденный частоколом с дозорной вышкой, там жил дед Тимур, он присматривал за домом, охотился, имел небольшое хозяйство и всегда рад был визитам Рубина и товарищей.
Но сегодня рано было думать о маленьком отпуске на природе. Слишком много дел накопилось, слишком много нерешенных проблем накопилось, и одной из них был ограбленный караван из Ярославля и пропавшие ампулы с секретным составом, которым так дорожил Рассказов.
Противостояние между ярославскими, рыбинскими и костромскими за волжскую землю постепенно набирало обороты, то затихая, то вновь убыстряясь. В Рыбинске заправлял всем Святослав Шелест, из бывших силовиков, люди прозвали его Секирой за то, что был скор на расправу и людей своих держал в железных рукавицах. Если кто непокорный голову поднимал, то разговор короткий – голову с плеч прилюдно, и чем больше людей, тем лучше. В Костроме правил Иван Кондратьев, из бывших номенклатурных, его еще при последнем президенте в Москву продвигали, да не случилось. Мужик хитрый, в подковерных делах умелый, за эти качества его и прозвали Кардиналом. Вот между Черномором, Секирой и Кардиналом и велась вялотекущая война, которой не хватало напора и натиска, чтобы войти в завершающую фазу. Они так долго могли между собой бодаться. Черномор активно использовал в этой войне ЧВК «Борей», но с годами маленькая армия стала приобретать все больше и больше самостоятельности, и он уже не мог диктовать командирам «Борея» свои условия так же легко, как несколько лет назад, хотя те продолжали отстегивать Черномору долю от прибыли, но со временем доля эта стала уменьшаться.