.
Наконец ближе к утру, когда стало понятно, что часовщики разгромлены и уползли зализывать раны, а артельщики уехали праздновать неожиданную победу, Археолог приказал оставить на постах по дежурной группе, а остальным отправляться на отдых. Сам же залег на диванчике в штабе в обнимку с автоматом, потому что не осталось сил куда-то еще идти.
Но выспаться Дмитрию толком не дали. Пришел Семен Раух, он неловко топтался на месте, не решаясь разбудить командира, но какой сон, когда над твоей головой кто-то переминается с ноги на ногу да тяжело дышит. Пришлось распрощаться с мыслью о сне и возвращаться к реальной жизни.
– Что у нас опять стряслось? – спросил Столбов, поднимаясь с дивана.
– Ждем твоего приказа. Надо с Доктором что-то решать.
– А чего с ним решать? – спросонья не врубился в вопрос Археолог.
– Что с телом будем делать? Повезем в Юсово? Надьке нужно сообщить да дать возможность попрощаться. Или как?
Столбов устало потер виски. Вот еще одна нежданная головная боль, к такому ходу событий он не был готов.
– Не можем мы сейчас в Юсово тело отправлять. К телу охрану приставить надо. Да и если приставим, то по дороге часовщики или артельщики нападут на нее и перебьют. У них теперь на нас зуб очень большой имеется. К тому же у нас каждый человек на счету. Снимать людей с охраны Пролетарского я не имею право. Так что будем хоронить здесь. Пусть Усанов возьмет кого из наших, найдет место похолоднее, чтобы покойников хранить. Чувствую, что Доктор не последний наш двухсотый груз. Дышать нам тут свободно не дадут. Так что надо быть готовым к подобному. Пусть Фермер возьмет с собой кого-нибудь из местных да пойдет поищет землю для могильника. Еще Корсара ко мне позови.
Раух согласно кивнул и покинул кабинет.
Столбов подошел к рабочему столу, взял в руки стакан и налил воды из графина. Вода была хоть и холодная, но с душком. Явно давно стояла. Но он все равно выпил. В горле пустыня образовалась, а в голове – угольная шахта, в которой кто-то настойчиво и методично крушил породу отбойным молотком. Такое только с тяжелого похмелья бывает. Так уж лучше бы он сейчас похмельем страдал, так хотя бы не обидно было.
В штаб вошел Корсар. Выглядел он ужасно: на лице царапины, голова ржавым от крови бинтом замотана. В эту ночку и ему основательно досталось.
– Звал, Археолог? – спросил Вольский.
– Да. Разговор к тебе короткий имеется. Давай часикам к двум выгоняй всех бойцов из отрядов самообороны на улицу. Будем смотр войск производить. Поговори с пролетарскими. Кто из гражданских у них в авторитете? Надо создать районное управление, чтобы по всем вопросам гражданских паникеров они отдувались, а нас не теребили. Также нам потребуются еще солдаты. Предчувствую, что дальше будут еще потери. Часовщикам мы сильно обедню попортили. Они могут захотеть нам отомстить. Надо, чтобы авторитеты местные поговорили со своими людьми и убедили их в том, что все способные держать оружие должны его взять в руки, а не чесать языками о том, что и как они бы сделали, если бы захотели сделать. Понял?