– Обещай, что мы выберемся отсюда, – сказала Мэри Луиза.
В первый день последнего года школы я надела юбку, подходившую к моему берету, и все таращились на меня разинув рты. Во Фройде те, кто не носил джинсы, казались мутантами. У нас с Мэри Луизой не было общих учебных курсов. И каждый раз, когда я видела ее, она была в компании Кита. Я старалась подойти к ней сквозь толпу растерянных новичков, но это не удавалось.
Зато общими были классы у меня и Робби. Он сидел через проход от меня, прямо как всегда в церкви. В глубине души я знала, что нравлюсь ему. Но я не доверяла этим внутренним ощущениям.
После уроков, в доме Одиль, я пила café au lait и размышляла над ее свадебной фотографией. Будет ли когда-нибудь какой-то мужчина смотреть на меня так же, как Бак смотрел на Одиль? Как Кит таращился на Мэри Луизу?
– Я теперь почти не вижусь с Мэри Луизой, – сказала я, задетая тем, что она отказалась от меня с такой же легкостью, как от курса математики.
– Дружба не всегда означает, что вы будете находиться в одном и том же месте в одно и то же время, – отозвалась Одиль. – Помнишь то время, когда ты была по уши занята Элли и мальчиками? Теперь пришла пора Мэри Луизы быть занятой. Первая любовь всегда такая. Она забирает все твое время.
– Вы так говорите, что любовь кажется пиявкой.
– Ну да, так и есть! – засмеялась Одиль.
– Нет, это не так! – пылко возразила я.
– Она вернется к тебе. Дай ей время.
Я вспомнила, как краснела Мэри Луиза, когда Кит обнимал ее.
А когда я подбиралась ближе, он сжимал ее талию и говорил:
– Пойдем.
И она шла за ним, потому что им хотелось остаться наедине. Мэри Луиза все получала первой. Первый поцелуй. Первую базу в бейсболе. Первую любовь.
– Завидовать совершенно нормально, – сказала Одиль.
– Я не завидую!
– Это нормально, – повторила она. – Только…
– Только – что?
– Старайся помнить, что и твой день придет, – неловко закончила она.
Да, верно.
Дома Элли приготовила на обед мои любимые блюда: стейк и жареную картошку с зеленым салатом. Все сначала съели салат, но я оставила его напоследок, чтобы за ним последовал кусочек сыра, как у парижан.
– Ты теперь намерена постоянно носить эту шляпку? – спросил папа.
– Это берет. C’est chic[31].
– Но совсем необязательно не снимать его месяцами. Что, вонять тоже шикарно?
Я не обратила на него внимания.
– Le steak est delicieux[32].
– Ты обдумала то, что я говорил о выборе колледжа? – спросил папа.
– Я тебе говорила, что хочу стать писателем.
– Писательство не профессия, – возразил он.
– Скажи это Даниэле Стил, – вмешалась Элли. – Она богаче Джонаса Иверса!