Когда миссис Адамс протянула нам карточку с рецептом, ни Робби, ни я не шелохнулись, чтобы взять ее, так что она положила карточку на стол рядом с банками муки, сахара и соли. Мы сидели с ним бок о бок, читая инструкции, и я ощущала тепло его тела. Я отмерила ингредиенты, Робби смешал их вместе старым венчиком. Мы смазали форму маслом, а потом, как гордые родители, таращились в духовку, наблюдая, как поднимаются кексы.
Когда они стали золотисто-коричневыми, я вытащила их из плиты. Хотя они были еще горячими, Робби схватил один и откусил. Немного пожевал и заявил:
– Жуть!
– Не может быть!
Я сунула в рот кусочек кекса. На вкус он напоминал заплесневелую губку, пропитанную солью. Я выплюнула его в мусорное ведро.
– Должно быть, я перепутала соль и сахар.
– Невелика проблема.
– Ты шутишь?! – почти плача, возмутилась я – в основном потому, что язык у меня щипало от соли, но еще и потому, что не хотела нашего провала.
– Ты просто боишься низкой оценки.
Робби схватил один кекс и проглотил его, почти не жуя. На его глазах от соли выступили слезы. Я тоже, давясь, затолкала в рот желтый комочек.
Миссис Адамс похвалила Тиффани и Мэри Луизу за их мастерство и подошла к нам. Взяла наш пустой противень.
– И как мне вас оценивать?
Кривясь от резкого вкуса соли, мы с Робби пожали плечами.
– Ладно, нечего стоять на месте! – сказала она. – Приступайте к уборке.
У раковины мы опустили руки в теплую мыльную воду, чтобы отмыть противень и миски. Маленький пузырек поднялся в воздух, мы проводили его взглядами. Я никогда не была так счастлива.
На уроке общественных наук мисс Дэвис кипятилась по поводу того, что Советы бойкотировали Олимпийские игры в Лос-Анджелесе.
– Скорее всего, они просто боялись, что их атлеты проиграют! И как нам выиграть холодную войну, если они не хотят соревноваться?
Почти не слушая горестный монолог учительницы, мы с Мэри Луизой обменивались записками. «Умираю от голода, – писала она. – Картофель фри с сыром на ланч?»
У шкафчика я слегка подкрасила губы помадой подруги, прежде чем мы отправились через улицу в «Хаски-хаус». Я резко открыла грязную стеклянную дверь – и прямо в середине зала увидела Робби, на коленях у которого устроилась Тиффани, ее бирюзовые ковбойские ботинки болтались в дюйме над полом. Я застыла на месте, чувствуя, как расширяются мои глаза.
Мэри Луиза налетела на меня:
– Эй!..
И тут она увидела то, что видела я: неловко сжавшегося Робби и победоносно ухмылявшуюся Тиффани Иверс.
– Почему именно он? – спросила я. – Она может заполучить любого, кого захочет.