– Когда это было?
– Во время ужина. Ей пришлось бы зайти в гостиную.
– Исключено. Я пришел в семь тридцать… Минуту. – Доктор пошарил в картотеке и извлек еще одну папку. – Вот! Я проверял дозировку и отметил время приема лекарств. Пэнти приняла свою дозу в восемь и пошла спать. Все то время, что дети пили лекарство, я просидел в комнатке перед их дортуаром и разговаривал с мисс Эйбл. Я оставил ей расписание своих визитов на ближайшие двадцать четыре часа, на тот случай если вдруг срочно понадоблюсь. Я ушел после девяти, и, пока я был там, эта чертовка точно никуда не выходила. Я заглядывал. Она спала, пульс у нее был ровный и вообще самочувствие нормальное.
– Ну, с Пэнти теперь все ясно, – пробормотал Аллейн.
– А что, она имеет какое-то отношение к этому делу?
– Не уверен. Дикая какая-то история. Если у вас есть время и желание, могу рассказать.
– У меня, – доктор Уизерс бросил взгляд на часы, – двадцать три минуты. Через полчаса встреча с пациентом, а перед тем, как уйти, хотелось бы узнать результаты скачек.
– Мне нужно не более десяти минут.
– В таком случае начинайте. Было бы интересно выслушать любую, сколь угодно фантастическую историю, которая связывала бы шутку, разыгранную в понедельник, девятнадцатого, со смертью сэра Генри Анкреда от приступа гастроэнтерита в субботу, двадцать четвертого, сразу после полуночи.
Для начала Аллейн выстроил в цепочку все розыгрыши. Доктор Уизерс сопровождал рассказ недоверчивыми восклицаниями и недовольным ворчанием. Когда Аллейн дошел до эпизода с летающей коровой, его прервали:
– Этот ребенок, Пэнти, я имею в виду, – сказал Уизерс, – способен на любое безобразие, но, как я уже сказал, она не может иметь ничего общего ни с надувающимся мочевым пузырем, ни с летающей коровой на рисунке миссис… – Он осекся. – А эта дама?..
– Представьте себе, моя жена, – закончил Аллейн, – но оставим это.
– О Боже! Нестандартная ситуация, а?
– Нестандартная и, учитывая обстоятельства, весьма неприятная. Итак, вы сказали?..
– Что девочка в ту ночь была слишком не в себе и не могла встать с постели. К тому же вы ведь сами говорили, что мисс Эйбл (весьма разумная особа) подтверждает это.
– Верно.
– Вот видите. За всеми идиотскими фокусами может стоять кто-нибудь другой, например этот осел Седрик. Но все равно я не вижу, каким образом они могут быть связаны со смертью сэра Генри.
– Вы еще не слышали, – возразил Аллейн, – про то, что книга о бальзамировании очутилась в блюде с сыром.
Доктор Уизерс приоткрыл рот, но промолчал, и Аллейн продолжал свое повествование: