В замке входной двери пошарили ключом, потом вошедший снял обувь — иначе почему о перемещении человека по коридору свидетельствовало только слабое ощущение движения? С еле слышным скрипом повернулась дверная ручка, и сквозь бахрому, в неверном свете уличного фонаря Аллейн увидел, как дверь медленно открывается. В нее проскользнула неясная тень. Легчайший шорох был единственным признаком того, что в комнату кто-то вошел. Какая-то возня, звяканье колец на карнизе. Штора была задернута, в комнату’ перестал проникать свет с улицы. Когда тишина стала совсем нестерпимой, над головой у Аллейна ожил телефон. Кровать над ним прогнулась, матрас коснулся его плеч. Надрывное дребезжание телефона сменилось приглушенным щебетом — похоже, несносный аппарат накрыли подушкой. Аллейн насчитал еще два десятка звонков, прежде чем этой пытке пришел конец.
Найджел, звонивший с Честер-Террас, наконец-то повесил трубку и приступил к трапезе в обществе Гарденера.
Над головой у Аллейна облегченно перевели дух. Он был готов точно так же отреагировать на наступление тишины, но тут кровать опять заскрипела, и груз с его плеч был снят. Следующими звуками стало шуршание ковра, по которому потащили стул, чтобы поставить его у шкафа, скрип дверцы, шорох при перекладывании вещей на полках, металлический стук. Аллейн откашлялся и произнес:
— Не проще ли включить свет, мисс Вон?
Крика не последовало, но по тому, как она ахнула, он понял, что недалеко до истошного визга.
— Кто здесь? — отважно прошептала она.
— Закон! — величественно ответствовал Аллейн.
— Вы?!
— Я. Вы включите свет? Зачем шарить в темноте? Выключатель у двери. — Он яростно чихнул. — Будьте здоровы, мистер Аллейн! — произнес он с почтительностью, какой сейчас не приходилось ждать от нее.
Комнату затопил розовый свет. Аллейн высунул из — под кровати голову и плечи. Она застыла, не успев убрать руку от выключателя. В другой руке она сжимала железную коробку. Глаза ее были донельзя расширены, как у перепуганного ребенка. Чудо как хороша!
Аллейн вылез из-под кровати и выпрямился.
— Пыль под кроватью — самая мерзкая пыль на свете! — посетовал он.
Ее пальцы соскользнули с выключателя на дверную ручку, но и там не удержались, лицо приобрело безвольное выражение. Не подхвати он ее, она шлепнулась бы на пол. Коробка со звоном упала.
— Нет-нет, так не годится, — молвил он. — Вы не из тех, кто чуть что хлопается в обморок. У вас железные нервы! Никакого обморока, сердце бьется на диво ровно.
— Зато ваше, наоборот, того и гляди выскочит наружу!
Он поставил ее на ноги, не выпуская ее локтей.