– Даже не сомневался. В смысле, я не подумал: «Да, это Райан», а просто… даже не знаю. Просто признал это. Он мне снился еще за ночь до моего отъезда. И он выглядел одинаково в обоих снах.
– Думаешь, это по-настоящему? – продолжила она. – Что он правда пришел к тебе во снах?
– Я могу сказать лишь то, что он казался настоящим. Как и Том. Настолько же настоящим, как и ты сейчас. – Он на минуту замолчал, наблюдая, как вертятся размытые лопасти. – Может, все это правда, а может, и нет. Но нам в любом случае надо продолжать жить, так? Даже если мы ненастоящие.
– Что ты будешь делать насчет Вирджила Хелма? – провела она рукой по его груди.
– Я никогда его не видел, – ответил Демарко.
– Нет? Разве ты мне про него не рассказывал?
– Про кого?
– Ну ладно. И тогда что, ты просто шатался по лесу? И потерялся? Типа того?
– Пытался его найти, – сказал он ей. – Проверил везде, где только можно. Этот человек просто растворился. А потом я задумался, споткнулся и упал. Повезло, что шею не свернул.
– Хорошо, – сказала она. – И ты нормально относишься к этой версии?
– Лучше не бывает, – ответил он.
Она улыбнулась. Поцеловала его грудь.
– Я сходила к двум девушкам Макгинти, – сказала она потом.
– Да? И как прошло?
– Ни одна не призналась в каком-то насилии с его стороны. Физических следов нет. Никаких необычных сексуальных практик, кроме групповушек с тремя и четырьмя людьми. И обе они считают это совершенно естественным и красивым, в отличие от всей нашей буржуазной моралистской чуши.
– Мне, вообще-то, нравится наша буржуазная моралистская чушь.
– Мне тоже, – сказала она. – Только мы не станем уж буржуазными.
– Дай мне знать, если у меня появятся такие звоночки.
– Можешь на меня рассчитывать, – она просунула свою голую ступню под его ногу. – Окружной прокурор обвинил Чеда в девиантном сексуальном контакте с несовершеннолетней, а девушку постарше – в развращении несовершеннолетней. Он подумывает обвинить старшего брата в том же самом, и тогда полиции можно будет обыскать весь дом.
– И тогда выдвинуть серьезные обвинения из-за наркотиков. Если только Лукас там все не подчистил.
– Именно.
Он лежал, улыбаясь и вдыхая запах ее волос и свежий, все еще мыльный после душа запах ее кожи. Рано или поздно она коснется его определенным образом, и он коснется ее так же, а потом они разденутся, и мир взорвется и снова сольется воедино. Но сейчас, а может, и навсегда, ему было достаточно просто дышать ею, просто держать ее руку в своей, прижав друг к другу их ноги и плечи.
– И что теперь, попрыгунчик? – спросила она. – Что будешь дальше делать?