Майя накормила нас похлебкой, свежеиспеченным хлебом, маринованными грибами, помидорами и каким-то странным овощем, по вкусу напоминавшим огурец с чесноком.
Отогревшись в ее гостеприимном доме, король сыпал шутками, а когда я смеялась, смотрел с такой нежностью, что, не будь я пьяна от тепла и сытного обеда, я бы его осадила. Но все были в благодушном настроении.
Сова смотрела на все это с высоты шкафа, время от времени сонно прикрывая глаза. После обеда я вышла на крыльцо, закутавшись в плед. Прижалась к деревянному срубу избы и прикрыла глаза, вдыхая морозный воздух. Мое одиночество было особенно острым после душевного обеда. И я подумала о Маргарет.
Где-то далеко, гонимая страхом, эта могущественная магичка и одновременно несчастная девушка так же одинока, как и я, — не гонимая страхом, без магии, — а просто чужая в этом мире. Не потому ли с того самого момента, как прочла первые строки ее дневника, я вдруг почувствовала желание познакомиться с ней, обнять, сказать, что больше не надо бояться. По нашим судьбам прошлись маги, не оставив камня на камне в нашей душе. Где же ты, Маргарет? Что случилось с тобой?
— Элиза, ты плачешь?
Я открыла глаза. Имир стоял напротив меня и хмурился. Я вытерла тыльной стороной ладони щеку.
— А как же Колючка?
Он усмехнулся в бороду, но его глаза остались серьезными.
— Я могу чем-то помочь?
Я усмехнулась. Ох уж эти маги. Такие участливые, добрые… Пока не используют тебя.
— Нет.
Рычание волков отвлекло его от ответа. Животные вылезли из-под снега, их черная шерсть стояла дыбом.
— Кажется, у нас проблемы похуже, чем твои перепады настроения, Колючка.
Имир медленно вытащил меч.
— Предупреди остальных.
Через пять минут мы вчетвером стояли на крыльце.
— Умертвия. — Майя напряженно вглядывалась в двигающиеся среди деревьев силуэты. — У нас появился сильный некромант?
— Не появился. А решил больше не скрываться. Майя, тебе лучше уйти в дом.
— Ну нет, у меня для них кое-что имеется. — Она вытащила из кармана горсть вспыхивающих огнем камушков.
Волки с воем бросились на умертвий.
Метель взметнулась с новой силой, казалось, непогода выступает на стороне мертвых: им нипочем слепящий снег и срывающий дыхание ветер. Я возблагодарила впервые с момента учений ту ловкость и скорость, что получила от Валерио. Все-таки была польза от моей нелепой одержимости им.
Меч и приемы восточного боя я теперь сочетала вместе. Умертвия окружили меня, но страшно не было, я лишь вспорола брюхо одному, разрывая их кольцо, перехватила клинок другой рукой для более верного удара и вонзила в шею второму. Мне подставили подножку, я упала, перекатилась, с земли успела рубануть по ноге противнику, но тут мне на голову накинули что-то темное, и борьба превратилась в отчаянное трепыхание. Я бросила меч, пытаясь содрать с подбородка мешок. Успела как раз вовремя, чтобы увидеть меч, направленный для удара в меня. Мне нечем было защититься, и времени на реакцию не было. В секунду, когда я простилась с жизнью, голова целившегося трупа слетела с плеч, туловище упало в сторону, и передо мной появился Имир. Он шагнул вперед, словно не замечая меня, и ударил кого-то над моей головой. А потом схватил меня за меховую куртку и поднял одной рукой с земли, как котенка. Недалеко мерцали огненные вспышки, я догадывалась, что там сражается Майя.