– Я вообще не намеревался сюда приходить, – поспешил объяснить он, ловко прихлопывая комара на щеке. – Все вышло случайно. И… мне нужна помощь.
Старейшина и не думал задавать вопросов, а потому Тюльпинсу пришлось продолжить:
– Я просто закрыл глаза, находясь в своей спальне. А открыл их уже посреди степи с красной травой.
Мальчишка сел, поджав колени к подбородку и обвив их тонкими руками. Теперь, когда глаза Тюльпинса привыкли ко тьме, он без труда заметил, что Старейшина дрожит.
– Тебе холодно?
– Нет, – отрезал мальчик. – И называй меня Булутур. Ты знаешь, откуда ты?
– Что?
– Лейним? Да, кажется, Лейним. – Мальчишка с жадностью всматривался в лицо молодого господина, но тот продолжал лишь недоуменно хмуриться. – Идет. Значит, ты ничего не знаешь. Тогда расскажи, почему именно это место? Разве ты уже бывал здесь?
Тюльпинс дернулся, отгоняя скачущее насекомое от лица.
– Нет. Но видел его на рисунке… У нас в городе такие яркие цвета можно встретить только в чьих-то одеждах. Ну или в садиках, если уж на то пошло. А на том рисунке не было солнца, но от него исходил жар, понимаешь? Словно вся картина – само лето. А в Сорок Восьмом всегда очень прохладное лето…
– Сорок Восьмой? – Булутур вскинул голову. – Ты из Сорок Восьмого?
Тюльпинс поерзал на месте. И что Старейшине не понравилось в названии города?
– Да, из Сорок Восьмого, – с вызовом ответил молодой господин. – А что?
Мальчишка уткнулся носом в колени и замер. Тюльпинс тоже сел, беспричинная тревога поднялась в его груди, он взволнованно сглотнул, чувствуя, что сейчас узнает что-то важное. Что-то способное изменить его жизнь навсегда.
– Тьяльде. На своей родине я звался тьяльде, но Верхние зовут меня Мастером над старостью. Колдуны из этого Хранительства, по-местному – таусы, Мастера над иллюзиями. Я не знаю, как бы величали тебя жители Лейнима, но для Верхних ты – Мастер над расстояниями. Ты тоже нездешний.
Луна выплыла к центру неба, и теперь ее света хватало, чтобы видеть, как меняется лицо Булутура. Мальчишка кривовато усмехнулся и провел ладошкой по коротким волосам, видя удивление, отразившееся на лице его гостя.
– Ты не понимаешь, зачем я тебе это сказал? Ты тоже колдун, парень. И тебе давно надо было об этом знать.
Тюльпинс облизал полные губы и запустил руки в волосы. Он, конечно же, не сомневался, что мальчишка в какой-то степени безумен. Нужно было бы расхохотаться или, может быть, накричать на глупого Старейшину за столь нелепые обвинения. Да вот только желание, чтобы все сказанное оказалось правдой, затрепетало в груди жгучим огоньком.