— Да?
— Что, твою мать, случилось?
— Вроде бомбу взорвали, ядерную. Так в новостях говорят.
— У тебя отличное настроение, сынок, — в голосе Йена не было ни капли намёка на шутливость. Рядом с Айсером, по другую сторону, размещали тяжелораненого, нижнюю часть тела которого покрывали протезы. — Что-то мне думается, ты имеешь непосредственное отношение к этой катастрофе.
— Я лишь выполнял свою задачу, — субвокально ответил Айсер. — Всё обернулось не так, как я думал будет.
— И как ты думал будет?
Айсер кратко описал произошедшее.
— Пока ты тихо выполняешь свою миссию, меня всё устраивает. Но не тогда, когда ваши отношения с Пирра выходят за все дозволенные рамки. Ты понимаешь, чёрт тебя возьми, сколько всё это стоило? Сколько времени было на это потрачено?
— Мне никто не говорил, что здесь окажется целый улей террористов.
— А разве ты не предполагал это, когда собирался сюда?
Айсер ничего не ответил.
— Вся эта операция уже вышла за рамки оговоренного бюджета. Меня предупреждали, что ты одержимый сорвиголова, но никто не говорил, что своими действиями, ты будешь уничтожать то, что построили МЫ!
— Это… — Айсер не договорил. Ком застрял в его горле.
— Что это? Неприятные временные трудности? Вруби свою голову, отморозок. Или в агентуре тебе отбили все мозги, заменив их на нейромоды? Чёрт бы тебя подрал, ты достал МакМиллана?
— Он ушёл. Они и использовали ядерный взрыв, как отвлекающий манёвр.
— Ты узнал, куда направились?
— Нет.
— А где они могут быть, знаешь?
— Тоже нет.
— От тебя никакой пользы, Айсер. Совет директоров Булыжника сожрёт меня, если узнает, что я причастен ко всему этому. Моя репутация под угрозой. Осознаешь?
— Так точно, — отгрызнулся Айсер.
— Я направил во все инстанции ориентировку о тебе, чтобы вытащить тебя оттуда как можно скорее. Никто не должен знать, что по Булыжнику шляется военная собственность ВЗП, да ещё и не санкционированно. Будто одних недовольств рабочих нам мало. Всё это может вылиться в крупный скандал, даже если узнает только СБО.
— Я понимаю.
— Тогда перестань быть бесполезным.
Связь оборвалась. Айсер лёг на спинку сидения, думая, что ему делать дальше. Пускай тон Йена не понравился Айсеру, уставшему и борющемуся с угрызениями совести, чуть не выведя его, в его словах была доля правды. Если Пирра взорвали ядерную бомбу, то на что они готовы пойти ещё? Взорвать весь Булыжник? Причины такой маниакальной надобности в МакМиллане ускользали от понимая мироустройства Айсера. Вагонетка отъехала в туннель, зафиксировав себя на лифте. Теперь она поднималась вверх, к системе монорельс на дуге. Бесшумно. Без лишнего ускорения. Плавно. Она направлялась в сторону соседнего орбиталища, откуда и приехал Айсер. Он наклонился вперёд, сцепленные руки положив на колени. Он думал, что ему делать дальше. Пускай Пирра здесь, на Булыжнике, но он огромен. Айсер подумал, не взорвать ли ему самому все орбиталища, один за другим, выжимая террористов в тупик, где их легче будет выследить, и сам ужаснулся своим мыслям. Предплечья его рук, от кистей до плеч, теперь покрывали узоры татуировок, скрывшие порезы на коже. Они чёрными волнами извивались вдоль рук, скрывая собой оружия. Айсер запустил диагностику систем. На самом деле, у него не было идеи. Не было улик. Можно было бы вернуться к Твиру, заставить его взломать все возможные системы, в попытках выследить МакМиллана. Но, не было сомнений, что тот уже выкинул свой пиджак. Да и сам Твир вряд ли остался на своей работе, и сейчас скрывается где-то на орбиталище. Расплывчатый образ, вытащенный из аксонов Айсера, снимок, запечатлевший лицо террориста, ничего не дал. В базе данных орбиталища такого человека не числилось. Но Айсер чувствовал, что он столкнулся не с простым агентом Пирра. Он должен был стоять очень высоко в их иерархической цепочке. И должен был знать ответ. Если бы Айсер сразу уничтожил его системы нейромодов… Ведь у него был доступ к ним, когда он взломал их, подключившись через электроды.