Настал такой час, когда уже некому было защищать пролом. Даже за сто золотых монет горожанин не соглашался сражаться хотя бы в течение одной ночи. Простой народ настаивал на сдаче города. Предводители собрались на совет и решили, что предпочтительнее совершить вылазку за стены города и встретить смерть в бою. Но патриарх Ираклий предупредил их, что в таком случае они обрекают своих жен и детей на рабство. И их удалось уговорить начать переговоры. Балиан отправился к шатру султана, и, пока он вел переговоры, в стене была пробита брешь и сарацинский флаг был поднят над башней. «Кто же ставит условия захваченному городу?» – возмутился Саладин. К тому же он поклялся взять Иерусалим мечом и должен был сдержать свою клятву. Однако город еще не пал. Его защитники уже в который раз отбили отчаянно наседавшего противника. Саладин был настроен к жителям города милостиво. Он попросил совета у богословов, каким образом он мог выполнить свой обет. То, о чем рассказал ему в свой последний визит Балиан о происходившем в городе, ужаснуло его. Знатный крестоносец открыто поведал об отчаянном решении гарнизона.
«О, султан, – сказал он, – знай только одно, что мы, воины этого города, зависим от множества жителей, число которых ведает только Бог, которые не дают нам воевать в полную силу, надеясь на твое милосердие и веря в то, что ты пощадишь город, как ты поступал в отношении других городов. Потому что они страшатся смерти и желают жить. Но мы сами, когда увидим, что смерти уже не избежать, тогда, клянемся в этом Богу, принесем в жертву наших сыновей и жен, сожжем наши дома и нашу собственность и не оставим тебе в наживу ни цехина, ни стивера, не отдадим в рабство ни мужчину, ни женщину. И когда мы все это совершим, то тогда разрушим Скалу, и мечеть Аль-Акса, и другие святые места. И мы вырежем всех мусульманских рабов, которые находятся в наших руках, а таковых 5 тысяч, заколем весь скот, лошадей и верблюдов. После этого мы все как один выйдем и будем сражаться с тобой насмерть, и так мы выполним свой долг дворянина и умрем со славой».
Отчаянные угрозы Балиана и соображения, высказанные на совете, склонили Саладина изменить свою клятву. Будет достаточно, сказал он, если Иерусалим сдастся на его милость, как если бы он был взят приступом. В этом случае Саладин проявит свое милосердие и потребует за горожан выкуп, как за военнопленных. Каждый мужчина должен заплатить 10 золотых монет за свою свободу; и две женщины или десять детей будут считаться за одного мужчину. Что касается бедняков, у которых нет ни одной золотой монеты, то 7 тысяч таких бедных людей отпускаются на свободу за сумму в 30 тысяч безантов, и деньги на это должны быть взяты из казны короля Генриха, часть которой все еще находится в резиденции госпитальеров. Для сбора выкупа выделялось 40 дней; те, кто не успел сделать этого, становился рабом. Статьи капитуляции были подписаны в пятницу 2 октября в день памяти священномученика Леодегария (Лежера) Отонского. По странному совпадению это был 27-й день месяца Реджеб, благословенная Ночь Вознесения и Небошествия Пророка – Лайлат аль-Мирадж. В эту ночь пророку ислама приснился чудесный сон, во время которого он посетил Святой город, который теперь его последователи вернули себе после 90 лет владычества христиан.