Саладин, со своей стороны, в полной мере воспользовался представившейся передышкой, чтобы привести в порядок дела своего государства. Во второй раз Дамаск стал его столицей. Саладин любил повторять, что Сирия была основополагающей частью его империи. Юлиан называл Дамаск «Оком Востока». Уже в библейские времена Дамаск был столицей. Когда Авраам выбрал себе слугу Елеазара из числа горожан древней сирийской столицы, ее слава была широко распространена. И о порте Тир было сказано так: «Дамаск был твоим купцом, что торговал многими твоими товарами с людьми богатыми». В истории многих империй древности Дамаск играл свою особую роль. Он был их главным столичным центром, местом встречи многих народов. Через его оживленные рынки шла торговля Вавилона и Персии и далекой Индии, зародившаяся в незапамятные времена. Когда нескончаемые караваны шли и шли из долины Евфрата, минуя на долгом пути Пальмиру и Алеппо, и верблюды несли на спинах ценные грузы в порты Средиземноморья или далее на юг в Египет и Аравию. В Дамаск приходили кочевники-бедуины, которые пасли свои стада весной и зимой в пустынных степях со скудной растительностью. Их многочисленные племена кочевали на больших пространствах между Аравией и Великой рекой (Евфратом), идя вдоль привычной цепочки колодцев с пресной водой. Это были погонщики верблюдов, перевозивших чужую кладь, и торговцы скотом, которые меняли продукты простого пастушеского хозяйства на товары купцов.
Дамаск, богатый и густонаселенный, был обязан своими преимуществами центральному местоположению. Древние греки называли его «прекраснейшим», а арабы – «Невестой Земли», «Садом мира». И, обозревая древний город с высоты горного хребта Антиливан к северу, можно понять, почему жители Дамаска были горды своим земным раем. Плодородный оазис Гута (Эль-Гута), образующий часть Сирийского плато, поднимающегося на 680 м над уровнем моря, смотрится очень живописно в сравнении с окружающей ее бурой пустыней и каменистыми холмами. Это объясняется тем, что через оазис протекает река Барада, которую греки называли «Золотым потоком», разбивающаяся на несколько рукавов и дающая жизнь окружающей местности. Обширные зеленеющие поля простираются на десятки километров от гор вплоть до пустыни, и в их центральной части посреди изумрудного ожерелья садов с плодовыми деревьями, рощами апельсиновых и лимонных деревьев, зарослями жасмина, орошаемых прохладными водными струями, поднимаются древние, времен римлян, стены города. Они заключают желтое море глинобитных домов, лес минаретов и огромный купол мечети Омейядов, некогда бывшей церковью Иоанна Крестителя, а рядом, возможно, было место поклонения идолу Риммону