– Воля ваша, брат Валир, – равнодушно пожал я плечами и посоветовал поскорее собрать личные вещи и быть готовыми через два часа отправиться в опасное путешествие.
Инок благодарно кивнул и удалился. Проводив взглядом удаляющуюся фигуру, я обратил внимание на его походку. Ещё месяца два назад я не придал бы этому значения, но после моих кавалерийских тренировок и обучения владению шашкой с саблей его походка мне многое поведала: инок Валир был опытным кавалеристом с моторикой хорошего воина.
Кем на самом деле являлись иноки, честно говоря, меня уже не особо волновало. Кем бы они ни были на самом деле, каких-то проблем нам здесь, на Хортице, устроить они не могли. Дикая степь основательно прикрывала нас от Вольных баронств, через которую с большим войском пройти и не схлестнуться со степняками было практически невозможно. Так что каких-то угроз со стороны Вольных баронств ожидать не следовало, а вот степняки… Степняки – совсем другое дело. Именно они и были главной нашей угрозой и в особенности город Джерсан, выступающий в роли местной рабовладельческой биржи.
В итоге я выбросил из головы все странности, связанные с иноками, и вместе с Бориславом занялся последней проверкой нашей амуниции. Всё время, пока проводился смотр сотни, Борислав ничем не выдавал своего настроения, но, как только смотр был завершён, он высказал своё недовольство, что остаётся на Хортице, а не едет вместе с нами в Вольные баронства, хотя сам прекрасно понимал, что заменить его некем. Он и староста в моё отсутствие должны были выполнять функции военной и гражданской администрации. Один отвечал за оборону и безопасность, другой вёл сельское хозяйство и разбирал внутренние конфликты. Без них обоих тут всё могло пойти вразнос, что непременно привело бы к тяжелейшим последствиям, а в нашем случае это равносильно смерти.
И вот наконец все заняли свои места, и на закате солнца наш караван неспешно двинулся. Шли мы практически без остановки весь вечер и ночь и остановились на днёвку, только когда на горизонте начали появляться первые лучи утренней зари. Спрятав телеги в две параллельные лощины и выставив дозоры, мы перекусили и завалились спать.
Так продолжалось семь дней, а вот на восьмой меня растолкал дозорный и шёпотом сообщил о появлении на горизонте большой орды степняков. Резко поднявшись и схватив оружие, я вместе с посыльным взобрался на небольшой взгорок, на котором располагался наш секрет. Пристроившись рядом с дозорным и посмотрев в указанную сторону, я увидел километрах в пяти от нас длинную походную колонну степняков с большим обозом в хвосте. Двигались они не параллельным нам курсом, а под углом примерно в сорок пять градусов. Пыль, поднятая многочисленными копытами лошадей, не давала возможности подробно рассмотреть колонну. Пришлось доставать из сумки бинокль. Приложив его к глазам, я чуть не присвистнул от изумления. В колонне было, на мой взгляд, порядка пяти тысяч конных воинов. Все они принадлежали разным кланам и родам и держались обособленно друг от друга. Не сказать, чтобы степняки шли чёткой колонной, но и на цыганский табор это никак не походило. Кое-какая дисциплина имелась, а это значит, вождь, собравший под своей рукой разные рода, достаточно крепко держал диких и своенравных степняков в узде. Пересекись мы с этой ордой – и нас непременно задавили бы…