Бойд попытался стряхнуть с себя Дэвида, но тот стиснул пальцы на его запястьях, без особого труда удерживая трепыхавшегося под ним мальчишку на месте.
— В чём дело? Хочешь, чтобы я тебя отпустил?
Сердце набатом зачастило в груди.
— Слезь с меня.
Дэвид не ослабил хватку, напротив, его пальцы ещё сильнее сжались на запястьях Бойда. Казалось, чужое тело с каждой минутой становилось ещё тяжелее и жёстче. Лишённый всякой возможности на побег, Бойд чувствовал, как паника острыми когтями впивается в его горло, заставляя сердце колотиться о рёбра так сильно, что глухие удары эхом отдавались внизу живота.
— Твоё главное преимущество в стремлении всеми способами избежать контакта с противником, — сказал Дэвид. — Но сдаётся мне, на то есть причина. Ты боишься оказаться там, где находишься сейчас.
Бойду пришлось стиснуть зубы, чтобы не издать ни звука. Он зажмурился и откинул голову назад, заставляя себя успокоиться. Мыслить трезво, расслабиться и дышать. Но это не помогло. Это никогда не помогало. Дэвид был тяжёлым, слишком тяжёлым, он не мог сбросить его с себя, не мог пошевелиться, не мог сбежать…
— Почему? — услышал он голос на задворках сознания.
Бойд не слышал, как тяжело сопел, не понимал, когда поддался слепой панике, не помнил, как яростно вырывался из стальной хватки Дэвида, крича и царапаясь. Эти мгновения стёрлись из его памяти. Очнулся он в нескольких футах от Дэвида. Тяжело дыша, он корчился на полу.
Дэвид, казалось, был ничуть не удивлён.
— Ошибка стажёров номер два: идя на поводу у эмоций, ты показываешь противнику своё слабое место.
Бойд не ответил. Из-за выброса адреналина его пульс участился, а тело пробирала дрожь.
Дэвид нахмурился.
— Перерыв пять минут, а потом мы продолжим с оружием. В два часа у тебя назначена встреча. Поскольку сегодня нам придётся закончить пораньше, я жду, что ты будешь прилагать несколько больше усилий, чем обычно.
Бойд попытался кивнуть, но едва мог пошевелиться. Дождавшись, когда Дэвид уйдёт на другой конец зала, он поднялся с корточек и сел на пол. Бойд притянул дрожащие ноги к груди, упёрся локтями в колени и зарылся пальцами в волосы.
— Блядь!
Он сосредоточился на своём дыхании: вдох-выдох, выдох-вдох. Спустя какое-то время паника отступила, уступив место благодатному забвению, забравшему непрошеные воспоминания, принеся желанный покой.
Бойд встал и подошёл к Дэвиду. В этот раз он не позволил эмоциям вырваться наружу. Он атаковал Дэвида с целеустремлённой сосредоточенностью и остановился лишь тогда, когда тот поднял руку вверх, давая понять, что поединок закончен. Лишь тогда до него дошло, что прошёл целый час, а в зале помимо них есть кто-то ещё.