Оксану, которая в смокинге выглядит просто фантастически, усадили между двух бойцов, и я подмечаю ее гневный прищур, когда она понимает, что здесь она – не часть элиты. А если Оксана вдруг заподозрила, что ее не уважают, – я уже прекрасно знаю, чем это чревато. В ней что-то щелкает. Она одержима желанием восстановить контроль над ситуацией, и ради этого способна на самые злодейские поступки. Я наблюдаю, как один из мужчин пытается заговорить с ней и как он наталкивается на ледяной игнор. «Даже не пытайся», – сказала бы я ему, обратись он ко мне за советом. В ее теперешнем настроении это пустой номер.
– Кто здесь твой? – спрашивает женщина слева от меня, пока на стол подают блины, салаты, икру и – на серебряных подносах – рюмки с водкой. Судя по карточке, ее зовут Ангелина. У нее нервный взгляд и волосы цвета жженой карамели.
– Я с Оксаной, – отвечаю я. – С той, в черном костюме.
Она пару секунд разглядывает меня с сомнением.
– Павел, – говорит она, кивая на одного из мужчин, которых Оксана упорно игнорирует. – Мой муж. Boyevik. Из Дашиной команды.
– А его не напрягает, что им командует женщина?
– Он говорит, ему наплевать, потому что ум у нее мужской.
– А сама чем занимаешься? – спрашиваю я, наваливая на блин икру.
– В смысле?
– Типа работаешь? Или…
– Я терплю Павла и все его дерьмо именно потому, что не должна работать. – Она опускает взгляд в декольте, где ее кожа усыпана крошечными золотыми звездочками. – Мы затем и выходим замуж за этих bratkov. У них есть бабки. Не как в списке «Форбс», конечно, но, понимаешь, вполне достаточно. А ты сама откуда? Русский у тебя какой-то странный.
– Из Лондона. Долгая история.
– А эта Оксана, вы с ней друзья или…?
– Партнеры.
– По бизнесу?
– По жизни.
Ее лицо на миг теряет всякое выражение, но потом проясняется.
– Какое милое у тебя платье! Где ты его купила?
Меня выручает Даша, которая встает, поднимает бокал с витиеватым тостом за Пахана:
– Долгих лет и прекрасного здоровья отцу нашей братвы, – говорит она в заключение. – Смерть врагам. Могущества и славы – нашему отечеству.
Пахан зажмуривается, улыбается своей кроличьей улыбкой и подносит рюмку к губам.
– Еще я хочу поднять бокал за свою сестру Оксану, – продолжает Даша. – Мы вместе отдыхали в Добрянке, изысканнейшем из уральских курортов. И верьте мне, друзья, это была та еще крутая сучка. Нам потом сказали, что она повесилась в камере, но сами видите – вот она перед нами, целая и невредимая.
Оксана кланяется, косо улыбается и поднимает бокал в ответ:
– От одной крутой сучки – другой, спасибо!