За последние сутки «Килинг» сбросил в море более семи тонн высокоэксплозивных ВВ.
– У нас осталось только шесть, сэр. И всё. В предыдущую вахту я перенес из кубрика запасные.
– Ясно.
Еще одно бремя на плечах. Эсминец без глубинных бомб может быть мудр, как змий, но будет прост, как голубь[42]. Однако теперешнюю серию как раз сбросили. Надо управлять кораблем.
– Право руля. Курс ноль-пять-ноль.
Еще минута – только одна – на решение перед следующим приказом. Вчера он, тогда еще неопытный, потратил бы эти секунды на взволнованное наблюдение, притом что в первые минуты ждать все равно нечего.
– Спасибо, мистер Фипплер. Нам придется отказаться от серий.
– Это я и собирался предложить, сэр.
Осталось всего шесть глубинных бомб? За сутки боя истрачен почти весь запас. Еще чуть-чуть, и бомб не останется вовсе. Однако математики рассчитали: площадь области, которую прочесала серия, пропорциональна квадрату числа глубинных бомб. Уменьши серию вдвое, и шансы поразить лодку уменьшатся в четыре раза. Раздели ее на три, шансы уменьшатся в девять раз. В девять раз. Однако даже один взрыв, услышанный на подводной лодке, оказывает деморализующее действие, сдерживает ее продвижение, вынуждает совершать маневры уклонения по крайней мере на какое-то время.
Если последняя серия поразила цель, то результаты должны быть уже видны. Краузе глянул за правую раковину, туда, где еще не улеглась пена от взрывов. Ничего. «Виктор» готовился продолжить охоту, как только обнаружит контакт.
Касательно будущих серий. К завтрашнему утру он будет в радиусе действия самолетов берегового базирования. И секретные брошюры, и лекторы в Кескоу подчеркивали, что немецкие подлодки крайне неохотно действуют там, где их могут атаковать с воздуха. Если ветер ослабеет, можно надеяться на поддержку авиации. Более того, известно, что последнее время немецкие подлодки не атакуют караваны в восточной части Атлантики. Все виденные им карты потопления по месяцам демонстрируют этот факт.
– Орел – Джорджу! Она снова поворачивает на нас. Справа по нашему носу. Дистанция примерно один-один-ноль-ноль.
Краузе на глаз прикинул дистанции и пеленги:
– Очень хорошо. Атакуйте сейчас вы, а мы в следующий заход.
– Есть, сэр.
– Рулевой, право руля. Курс ноль-девять-пять.
Краузе представил себе серию из трех глубинных бомб в линию, из четырех по вершинам ромба и другую из трех – в форме буквы V. Вспомнил доску в Кескоу, схемы с кружочками «границы области поражения» внутри большого (радиус триста ярдов) круга «границы возможного местоположения подводной лодки». Математически серия из четырех бомб много лучше, чем из трех.