— Мы Кулаковы. На работе мерзнем, за обедом потеем. Не надо пугать нас, — резко осадив гнедого скакуна, задиристо сказал Никита.
Дмитрий и Егор вышли из укрытия. Егор не опустил винтовку, а держал ее в руке наготове: он слышал о братьях всякие недобрые рассказы, особенно о старшем — Никите, и считал, что им доверять ни в коем разе нельзя. Дмитрий же, спокойно сунув наган в кобуру, смотрел прямо в неподвижные, цвета вороньего крыла узкие глаза Никиты, разделенные горбатым носом, и с интересом ждал, что будет дальше. Дмитрий ничего не знал о Кулаковых, но ему, разумеется, были неприятны и ехидный смешок, и сами странные обстоятельства встречи, и начало разговора. Неожиданное появление Кулаковых Дмитрий правомерно связал со сбивчивым сообщением старой хакаски.
Неторопкой переступью подъехал младший брат, Аркадий. Безмолвно, как тень, остановился за спиной Никиты и, с уважением глядя на брата, тоже ждал, что теперь скажет Никита. А тот, почувствовав себя в центре внимания, важно, с сознанием своей необузданной внутренней силы повторил:
— Мы Кулаковы. Это наша земля, ладно.
У него были тонкие, четко очерченные губы, выдававшие диковатость и жестокость характера. Сейчас на них появилась и застыла еле уловимая ироническая улыбка, которая, казалось, говорила: «Попробуй тронуть хоть одним пальцем — тебе придется плохо, приезжий русский».
— Мы на праздник, — сдержанно произнес Дмитрий.
— В Ключик, — уточнил Егор.
— Нам не туда, — усмиряя просящего повод коня, сказал Никита. — Орлу нужно небо, щуке — вода, а человеку — земля, чтоб он свободно ходил по ней и ездил к соседям в гости. Но у каждого человека своя земля.
Дмитрий прекрасно понял его. В годы гражданской войны повсеместно вырастали, как грибы, национальные правительства, первым делом провозглашавшие свою независимость от России и верно служившие ее заклятым врагам. Кулаковым на Июсах, видно, хотелось того же самого.
Никита словно бы проследил за прямолинейным движением Дмитриевой мысли и, не дав комбату возразить, сказал, твердо выговаривая каждую букву:
— Новая власть всех сделала равными. Только обычаи у нас разные. Мы живем по давним степным законам, которые оставили нам мудрые предки. Зачем же вы, чужие люди, вмешиваетесь в нашу жизнь? Разве в Ключике сейчас русский праздник?
— Законы у нас одни — советские, — решительно сказал Дмитрий и, давая понять, что рассуждать им больше не о чем, медленно направился к пощипывавшему траву Карьке.
Никита с прорвавшейся вдруг злостью, которую сразу выдала лихорадочная дрожь губ, крикнул ему вслед: