— На крыше оставаться мы больше не можем, там все затянуто дымом.
Зиверс присел на корточки и тяжело дышал. Кто-то сунул ему в руку стакан с водой, который он жадно опустошил.
— А где остальные? — услышал я чей-то голос.
Ничего не ответив, Зиверс покачал головой. Одновременно с нескольких сторон послышался звон разбитого стекла и отчаянные крики. Не сдерживаемые больше автоматным огнем, туземцы пошли на штурм. Их встретили выстрелами из охотничьих луков, которые лишь ненадолго могли сдержать волну нападавших. Патронов у охранников фактически не осталось, я видел, как сам Зиверс в порыве ярости метнул бесполезный пистолет в лицо запрыгивающему на подоконник воину, а затем, завладев его мечом, без устали орудовал им, разрубая человеческую плоть до тех пор, пока стрела не вонзилась ему прямо в голову. Я видел, как профессор размахивал кувалдой, сокрушая одного противника за другим, а затем кто-то из стражников метнул свой меч ему в грудь, словно копье. Пальцы, сжимающие рукоятку огромного молота, разжались, и тот, словно пушечное ядро, полетел вперед, неся смерть не успевшему отскочить в сторону бородачу. Сразу несколько клинков обрушились на безоружного Гартмана. Я бросился ему на выручку, понимая, что уже не смогу спасти профессора. Ухватив меч двумя руками за рукоятку, я с силой обрушил его на спину одному из убийц. Я испытал звериный восторг, когда стальное лезвие почувствовало сопротивление, а затем преодолело его. Кровь брызнула мне на лицо. С нечеловеческим ревом я вновь и вновь поднимал и опускал тяжелое орудие смерти, не чувствуя ни боли, ни усталости. А затем кто-то выключил свет. И звук. Кто-то выключил меня самого.
Выронив кинжал, Альбер кружился волчком, пытаясь выдернуть торчащую из плеча стрелу. Он уже не кричал, а лишь негромко подвывал при каждой неудачной попытке. Ладвик отпрыгнул в сторону и выхватил меч.
— А ты шустрый, святоша, — оскалился Свен, — кто бы мог подумать, что ты на такое способен. А я вот лук нашел, — он положил стрелу на тетиву, — это не ты, Альбер его бросил?
Архивариус лишь продолжал скулить, не оставляя попыток вытащить из тела стрелу.
— Так это ты, Ладвик? — Фрея была готова броситься на Хранителя, не обращая внимания на выставленный им клинок. — Это ты все устроил?
— У вашей семьи сегодня прямо день озарений, — Ладвик медленно отступал, стараясь встать так, чтобы Альбер оказался между ним и Свеном, — только поздно, Фрея, слишком поздно. Ты слышишь эти хлопки? Это оружие чужеземцев убивает наших воинов. А значит, и чужакам пощады не будет. Вы уже ничего не измените.