— Нет, к сожалению, — мне показалось, что Альбер покраснел, — имя основателя моего рода не сохранилось в истории, а что касается потомков наших, как ты говоришь, великих, то здесь тоже все не так просто.
Архивариус вздохнул:
— У Хольмгера детей так и не было. Среди приплывших на остров гондов мужчин было больше, а все взрослые женщины были чьими-то женами. Были еще и дети. Многие мужчины долгие годы ждали, когда девочки подрастут, чтобы взять их в жены. Хольмгер так и не дождался своей невесты.
— Рюриковичей, значит, тут нет.
— Кого? — не понял Альбер.
— Ничего, не обращай внимания. А что с потомками Сомхэрла?
— О, их достаточно много. За сотни лет, мне кажется, все семьи успели породниться между собой. Кстати, Верховный хранитель тоже потомок Сомхэрла.
— Я так сразу и подумал, есть в нем что-то такое… от святого.
Альбер внимательно посмотрел на меня, пытаясь понять, не были ли последние слова сказаны в шутку, затем, очевидно решив, что шуток на тему Верховного хранителя быть не может, кивнул.
— Да, Хранитель действительно выдающийся человек, слышал бы ты его десятидневные проповеди.
— Кстати, почему десятидневные?
— Как почему? — переспросил Альбер. — Девять дней мы работаем, а десятый день, Обретение, посвящен отдыху. В этот день по утрам Верховный хранитель проповедует в храме.
— И что же он проповедует?
— Никто не знает, какая будет тема проповеди, от этого вдвойне интересно. Ладвика приходят послушать и простые горожане, и члены совета, включая конунга. Верховный хранитель является членом совета, но там никогда не выступает. Кстати, я думаю, уже самое время присоединиться к Хранителю и отобедать. Могу сказать, ты первый из людей, прибывших с Большой земли, кого Хранитель удостоил подобной чести.
— Надо же, а я с пустыми руками в гости пришел. Неудобно как-то.
— Ничего страшного, — взмахом руки архивариус отверг мои сомнения, — все, что нужно, чтобы войти в дом Хранителя, — это открытое сердце и чистые помыслы.
— Ясно, это все про меня, — не стал я разочаровывать Альбера.
— Подожди немного, я уберу свитки.
Так же бережно, как и принес, архивариус взял в руки пропитанный кровью кусок кожи и удалился в соседнюю комнату, затем вернулся за свитком с клятвой. Пока Альбера не было, я успел сделать пару снимков реликвии на телефон.
В доме Хранителя нас встретил тот же слуга, который отпирал входную калитку. Не говоря ни слова, он провел нас в столовую. Обед не поражал разнообразием блюд и тем не менее был хорош. Для начала Ладвик угостил нас ухой. Рыба порадовала меня не только вкусом, но и отсутствием мелких костей, а по ощущениям сильно напоминала муксун, которым меня неделю беспрерывно кормили на Ямале. Затем мы сразу перешли к десерту. Десерт мне понравился еще больше, чем рыба. Такое, знаете ли, нечто воздушное из взбитых сливок и голубики. Не знаю, правда, из чего они делают тут сливки с учетом того, что на острове нет животных, дающих молоко. Хотя, кто знает. Может, они песцов доят? Я не стал спрашивать. Гартман прав, есть вещи, которые лучше не знать. К десерту прилагалась ягодная настойка. Я люблю ягодные настойки, особенно если сахара в них поменьше, а градус побольше. В этой соотношение было идеально. Я с удовольствием опустошил стаканчик, и Альбер мгновенно вновь его наполнил.