А потому и меня, и мою подружку-соседку родители отпускали гулять-играть на улицу не переча, даже охотно, если, конечно, у нас не было каких-либо порученных родителями дел.
– О-о-ля-я! – кричал я, оседлав свой забор. – О-о-ля-я! – И слышал, как вскоре хлопала дверь Олиного дома.
– Мне мама велела картошки начистить. Жди. Я быстро.
…Чаще всего, как и все пацаны и девчонки нашей деревни, мы бежали, да-да, не шли – бежали, это только взрослые ходят, – к нашей речке Говорушке. Мелкая, светлая, с разноцветными камешками и искристыми чешуйками слюды среди них на приветливом дне, она омывала наши тела в летний зной и звенела под нашими коньками в зимнюю стужу.
Летом и осенью мы убегали в лес. Лес находился рядом с деревней, но был густым, тучным, высоким, богатым ягодами и грибами. Мы собирали землянику и голубицу, ели таежный шиповник. Его плоды отличались от плодов шиповника, растущего по берегам Говорушки. В длинных рубиновых ягодах почти не было семян. Мякоть же была медово-сладкой и душистой. Грибы собирали редко, лишь по наказам родителей. Брали только маслята, грузди и рыжики. Остальные грибы – обабки, сыроежки, волнушки, белянки, лисички, моховики и другие, даже самые крепкие, молодые, как правило, не брали – боялись, а вдруг попадутся ядовитые. С высоты моего сегодняшнего возраста, опираясь на накопленные за долгую жизнь знания, думаю: жители нашей деревни остерегались брать и есть не очень знакомые грибы потому, что основателями деревни были переселенцы из разных западных областей. Именно из разных. И если они, как говорится, от отцов и дедов знали грибы своих областей и ели их за милую душу, то грибы из других областей (и правильно делали) употреблять в пищу остерегались. Здесь же, в глубине Сибири, осторожность требовалась вдвойне. Да и нужды собирать все грибы кряду не было. Было бы по крайней мере забавно увидеть человека, перешагивающего через рыжики и грузди и собирающего сыроежки…
Отвлекся… Отчего бы это – о грибах?
Да оттого, что больше мне об Оле, подружке моей, сказать нечего. Играли. Бегали. Купались. Собирали ягоду, грибы. Катались на коньках.
Вместе пошли в первый класс. Вместе перешли во второй. Сидели за одной партой. Заглядывали друг другу в тетради. Не списывали. Ревниво сравнивали, у кого прямее палочки, кудрявее закорючки, красивее, ровнее буквы и цифры. И хотя однажды долговязый лоботряс и задира пятиклассник Витька Соловьев – Соловей, вскочив на перила школьного крыльца, по-петушиному кукарекнул и ткнул в нашу сторону синим, пропитанным чернилами пальцем: