Я уверена – выздоровею, окончательно выздоровею, и мы увидимся с Вами.
Я люблю Вас».
Письмо ошеломило его. Он растерялся и даже испугался. А вдруг… За многие годы он привык к жизни одинокого вдовца, научился обходиться без женской заботы, внимания, уж тем более – любви… А вдруг…
Одно дело – переписка, игра ума, легкое, едва, ощутимое щекотание нервов, приятное, можно сказать, творческое препровождение времени.
Другое… – «…и мы увидимся с Вами…» Ни разу не виданная им женщина с разговорами о любви, с объяснением в любви и даже с требованием любви, с убежденностью, что им надо встретиться, и уверенностью в неизбежности встречи…
…В этот раз он нарушил свое правило и целый месяц не отвечал на ее письмо.
Она поняла все.
И когда он все же написал ей что-то сумбурное, невразумительное – об их возрасте, своих привычках и болезнях, дурном характере, – она опять после долгого молчания ответила коротко, сухо, без всякого упоминания о своей любви:
«…Сын, будучи в командировке в Москве, нашел хорошую, денежную, престижную работу. Мы решили продать его и мою квартиры, его дачу, приложить кое-какие сбережения, купить в столице хотя бы однокомнатную квартирку и все вместе переехать туда.
Я считаю за счастье жить вместе с сыном, его семьей. Мы учитываем и то, что Москва есть Москва и врачи там… московские…
…И простите мне излишнюю эмоциональность того письма (Вы понимаете, о каком я говорю). Все это сделал Ваш подарок… Мне так давно не дарили цветы… Я бережно храню Вашу прядку черемухи. Засушила ее. И когда мне бывает грустно, плохо – достаю ее из альбома…
Она по-прежнему остается белой, как… мои волосы, и пахнет Вашими родными местами, хотя я никогда не была и теперь уж точно никогда не буду там.
Спасибо Вам за Ваше внимание, Вашу поддержку Вашу черемуху! Устроимся в Москве – напишу, сообщу адрес…»
Это письмо он получил осенью.
Прошли Новый год, Рождество… Ни письма, ни открытки…
Зимняя тишина и стужа окутали землю, давно погасили последние искорки накопленного ею тепла. Тихо и холодно стало у него на душе.
Нет-нет, он не одинок, не забыт. Пишут дети. Пишут внуки. И он пишет им. Но их письма не могут заменить письма ее. В письмах детей и внуков – забота о нем, беспокойство за него. В письмах ее – ожидание помощи от него, вечно женская необходимость в защите, поддержке, в тепле, любви…
…Образовалась пустота, которую трудно, невозможно заполнить ничем. Он же, будучи человеком самодисциплинированным, умеющим контролировать себя, пытается бороться с этой пустотой Два раза в неделю он ходит на почту, находящуюся почти на другом краю села, и спрашивает, нет ли для него писем до востребования.