— «Я видел его лишь издали и совершенно очарован. Вообразите себе скопище маленьких, разной высоты башенок, составляющих вместе куст, букет цветов; вернее, или, еще лучше, разноцветный кристалл, ярко сверкающий своими гладкими гранями в солнечных лучах, как бокал богемского или венецианского стекла, как расписной делфтский фаянс, как лаковый китайский ларец: это чешуйки золотых рыбок, змеиная кожа, расстеленная поверх бесформенной груды камней, головы драконов, шкура хамелеона, сокровища алтарей, ризы священников; и все это увенчано переливчатыми, как шелка, шпилями; в узких просветах между нарядными щеголеватыми башенками сияет сизая, розовая, лазурная кровля, такая же гладкая и сверкающая на солнце; эти пестрые ковры слепят глаза и чаруют воображение». — Вы уже, наверное, догадались, что же описывал известный французский путешественник девятнадцатого века маркиз Кюстин Астольф в своей книге «Россия в тысяча восемьсот тридцать девятом году». Мы с вами сейчас находимся рядом с этим чудом света, чудом не только России, но и объектом международного исторического значения! Собор Покрова Пресвятой Богородицы, что на Рву, больше известный, как храм Василия Блаженного! — экскурсовод Елена Синицкая заученным движением поправила шелковый шейный платок и продолжила свою лекцию.
Синицкая обожала свою работу, о Москве и ее достопримечательностях она могла рассказывать часами, а если за это еще и платят деньги — так вообще работа-мечта. Только Елена терпеть не могла, когда ее не слушали или даже игнорировали.
Если не интересно, так зачем же согласились на экскурсию по храму?
Синицкая уже несколько раз кидала гневные и вопросительные взгляды на высокого худого мужчину, который ну совершенно не хотел ее слушать. Он все время отвлекался, то принимался копаться в телефоне, в абсолютно простой и дешевой модели, то отходил от группы при прохождении церквей храма. Его часто приходилось ждать.
— Строительство храма Василия Блаженного велось с тысяча пятьсот пятьдесят пятого по тысяча пятьсот шестьдесят первый год. Собор объединяет одиннадцать церквей — приделов, часть из которых освящена в честь святых, дни памяти которых пришлись на решающие бои за Казань, — уверенным профессиональным голосом продолжила Елена.
Она знала, что ее экскурсии интересны и поучительны, что после них туристы всегда благодарят со слезами на глазах, что многие возвращаются снова и снова, чтобы узнать незнакомую для них столицу и один из главных ее символов.
Елена Синицкая всегда долго и кропотливо готовилась к каждой экскурсии, потому ее безумно раздражало поведение долговязого. Этот худой мужчина совсем не походил на обычных посетителей храма и любителей истории.
