— Нормально. Чуть жизни не лишился.
— И кто тебя так? — Михаил показал на разрезанный рукав.
— Помощник Мадана, Гвидо. Я только появился в замке, как он вошел в дверь. Вот и напал на меня.
— Пошли скорее отсюда. Вдруг опять портал откроется, и вылезет этот Гвидо.
— Не думаю, что это произойдет прямо сейчас. Смотри.
Я поднял с земли камень и кинул в коробку. Он глухо ударился о дно. Мы заглянули внутрь: камень лежал на месте.
— И как выяснить, как часто он открывается?
— Караулить мусор. За полгода работы дворником, я ни разу не видел, чтобы этот контейнер был пустым, а сегодня — пожалуйста.
— Ладно, подумаем позже об этом. Пошли к девчонкам. Они волнуются.
В квартире мы застали странную картину: разъяренный Белецкий пытается проникнуть в комнату, из которой благим матом орет Мадан, а Виолетта и Ирочка его не пускают.
Моя женщина выглядела плохо. Глаза потускнели и казались темными провалами на бледном лице. Услышав мой голос, он повернулась и, как в замедленной съемке, начала заваливаться на бок. Мы с Белецким кинулись к ней и стукнулись лбами. Но я на мгновение опередил его и подхватил Виолетту на руки.
— Сюда, неси ее сюда.
Ирочка распахнула дверь, расположенную в конце коридора, и за ней оказалась еще одна комната. Голова Виолетты запрокинулась, руки повисли безжизненно.
— Положи ее на сюда! — приказал Мишка. — Ира, убери подушку и сунь ее под ноги. Надо дать приток крови к голове.
Ирина мгновенно выполнила просьбу, и я опустил драгоценную ношу на кровать.
— Есть нюхательные соли? — резко спросил я
— Соли? Какие? — растерялась девушка. — А, надо нашатырный спирт.
— Какой спирт? Надо вызвать скорую! Угробите Виолетту. Сначала вор, теперь этот громила заявился, — бубнил режиссер, доставая телефон.
Но мне было не до него. Сердце ныло от страха за любимую женщину, которая сейчас страдала из-за меня. Зачем я появился в ее жизни? Зачем? Раскаяние обручем сжало горло. Она жила спокойно, не зная хлопот, совершенно не помнила ни меня, ни Хиллу. Нужно было просто вернуться домой и принять свою судьбу безропотно. А я… идиот! Эгоистичный придурок!
Пока я занимался самобичеванием, Ирочка принесла аптечку и раскрыла дурно пахнущий пузырек. Она смочила этой жидкостью ватный диск и поднесла Виолетте к носу.
— Стой! Что это?
Я перехватил ее руку на весу и принюхался. Ядовитый запах ударил в нос и прошиб до мозга. Даже слезы показались из глаз.
— Так надо. Если обморок неглубокий, она быстро очнется.
— Виски. Протри виски, — опять вмешался Мишка. — Эффект лучше.
Ирочка выполнила и это поручение. Она убрала руку, и мы замерли в ожидании, пока Виолетта очнется. Вот она пошевелилась, но глаза были еще закрыты. А потом из-под ресниц показались слезы и потекли по лицу.