— Виолетта, чашечку кофе?
Рядом стоял Белецкий и с обворожительной улыбкой протягивал мне бумажный стакан с трубочкой.
— Откуда у нас такой?
Взгляд метнулся к столу, сервированному для перекуса съёмочной группы: кулер, пакетики быстрорастворимого кофе, сахарозаменитель, печенье, фрукты — стандартный набор.
— Из соседнего кафе. Не хотите отдохнуть вон там? — рукой Роман показывал на замок. — Представим, что мы на приеме у хозяина, а я ваш рыцарь.
— Не получится.
— Почему?
— В то время не пили кофе, — пошутила я.
— А что пили?
— Сидры, пиво. А-а-а, ещё был будук, — я нахмурилась.
«Или судук? Ого! А эта информация откуда в моей голове?» — удивилась я: мой язык словно жил самостоятельной жизнью и знал намного больше хозяйки. Но Белецкий уже зацепился за случайно вылетевшее слово.
— Будук? Что это такое?
Режиссер взял меня за руку, подвел к деревянному стулу с высокой спинкой и предложил сесть. Сам опустился на стул у противоположной стороны длинного стола с покрытием, имитирующим камень. В объективе камеры эта фальшивка выглядела как настоящая.
— Это такой напиток, напоминающий наше шампанское, только с убойной силой, — понесло меня. — Его нужно было пить маленькими глотками с интервалами, чтобы он постепенно поступал в кровь.
— Как интересно! — глаза Белецкого зажглись огнём и стали походить на холодное пламя. — Почему именно так?
— Все просто. Если будук выпить залпом, полностью сносило крышу, — засмеялась я.
— О как! Интересно! В каком плане сносило? Человек становился агрессивным?
— Нет, что вы! Страстным и сексуальным. В большом количестве напиток был наркотиком, запускающим сексуальную энергию.
Я говорила, и сама не понимала, откуда я знаю о будуке (или о судуке?). Я точно нигде не читала об этом напитке, не встречала ни одной истории, связанной с ним. Такая осведомленность пугала до дрожи в коленках.
— И где такое чудо алкогольной промышленности можно найти? — засмеялся Роман.
— Сейчас его не производят, — уверенно ответила я.
— А жаль.
— Судук делали из плода ракии.
— Так будук или судук? — поддел меня Белецкий.
— Кажется, судук? — смутилась я.
«О Боже! А это откуда в моей голове?» — мне стало плохо. На лбу появилась испарина и чертовски захотелось выйти на свежий воздух.
— А что это?
— Сейчас нет таких плодов. Они величиной с яблоко, оранжевого цвета, а их вкус напоминает смесь хурмы и клубники, — тихо ответила я, прислушиваясь к ужасу, рождавшемуся внутри меня. — Если один раз попробуешь, никогда уже не забудешь.
Эти слова вырвались сами, словно мой мозг не контролировал язык.
— Да, жаль, что сейчас нельзя сделать такой потрясающий напиток.