Странная пара, появившаяся со стороны Кераты, напугала его. Инженер понял, кого бежали местные боги, сам попятился, гоним потоком силы Быка, укрылся за низкой сосной, простиравшей ветви до самых камней и ограждавшей его от взоров опасных и полубезумных, по его мнению, созданий. Он был очень сведущ, тоже понял, что должно произойти, и был доволен тем, что правильно выбрал место своего изгнания. Он поверил в строительство великого дворца, в достижение вершины человеческого благополучия, хотя раздражённо признавал, что почести и удовольствия будут достигнуты нецивилизованным способом — капризом богов, мистическим знанием, страстью и силой, а не обменены на золото — наилучший эквивалент всех благ мира, чистый металл светлого будущего.
Инженер стоял на коленях, смуглый, изящный и умный, серьёзно и сосредоточенно смотрел на происходившее, досмотрел всё до конца, добавил новое к знаниям о мире и о своём будущем, потом осторожно покинул рощу и вернулся как раз к началу вечерних работ. Он был полон энтузиазма и, кроме того, был уверен, что царица не оделит его в дальнейшем своими милостями, она очень нравилась ему, теперь понравилась ещё больше, он хотел её, как никого и никогда, и рассудительно полагал, что женщина с такими запасами страстей и желаний найдёт немного чувств и для него, так что перспектива стать отцом царя представлялась не вполне безнадёжной.
Инженер ушёл из рощи, шагая по тропинке, удаляясь способом, присущим жителям этого мира, а вслед за ним прихотливыми путями пространства, обитаемого мыслями и чувствами людей, а, может быть, не только их, утянулись и его алчущие умствования, похожие на зубастую пасть неведомого страшилища в буром тумане защитных выделений. Он отлепил свои взоры от царицы, а та и не чувствовала их, поглощённая созерцанием Быка и щекочущим дрожанием крови в губах, груди и пылающем лоне. Бык смотрел на неё огромными грустными глазами, он не желал говорить, быть может, это нарушило бы гармонию его существования, но царица видела величественные и страстные кивки прекрасной головы, он воздевал её к небу, касаясь рогами лопаток, опускал до земли и повторял движение. Бык был так огромен, что не умещался весь в её глазах, она перевела взор вправо и увидела колоссальный фаллос, медленно восстававший из напряжённой плоти, крепкий, чёрный, удлинявшийся на глазах, с раздутым страстью наконечником могучего корня. Царица почувствовала неиспытанные прежде пульсирующие судороги живота и лона, чёрный блестящий ствол затмил мир в её глазах, она пронзительно закричала, желая звуком облегчить боль набухшей плоти, и её крик заглушился рёвом, бешеным воплем её величайшего любовника.