В дом мы вернулись незадолго до ужина, стряхивая с волос воду и стараясь не наступать на острые камни и ветки. Я осмотрела дом и, убедившись, что Итан не вернулся, впустила внутрь Эмму.
– Хочешь помочь мне приготовить ужин?
Она с готовностью кивнула, мы переоделись в сухое и принялись за работу. Эмма подтащила стул к кухонному столу и взобралась на него, помогая почистить и нарезать морковь, бататы и курицу, а потом сложить все в кастрюлю.
– Дома ты часто готовила?
– Нет. Мама не разрешала мне помогать.
– Почему?
– Она говорила, что я слишком мала и только все испорчу.
– Но как иначе ты можешь научиться?
– Не знаю.
– В общем, во время готовки обязательно испачкаешься, но это весело. Обещаю, здесь ты ничего не испортишь. Договорились?
– Да.
Я вручила ей салат, чтобы она положила его в миску (а она будет есть салат?), и продолжила резать помидоры.
– Ты скучаешь по родным?
Она молчала, перебирая зелень, прежде чем положить в белую пластмассовую миску каждый листик по отдельности.
– Иногда.
– Когда, например?
– Во сне. Мне они снятся.
– Это хорошие сны?
Она кивнула и слегка улыбнулась.
– Братик так глупо смеется в моих снах.
– Твой братик забавный, наверное.
– Да. И он почти никогда не плачет. Мама с ним такая добрая.
– И это тебя задевает, потому что с тобой она не настолько добрая?
Она пожала плечами.
– А с мамой ты когда-нибудь веселилась?
– Нет. Только с папой. Он водит меня на детскую площадку.
– Обожаю детские площадки.
Она бросила в миску салат и посмотрела на влажные пальцы, а потом положила их на разделочную доску.
– Но ты же взрослая.
– И что? Взрослые тоже могут играть. Жаль, что нет игровых площадок для взрослых.
Она скорчила рожицу.
– Было бы смешно! – Эмма засунула лист в рот и пожевала. – Я люблю лазить по лестницам.
– Я тоже.
– А знаешь что? Я могу сама забраться на самый верх!
– Правда? Может, ты немного обезьянка?
– Нет, я человек! – засмеялась она.
– Да? А я-то решила, что ты настоящая обезьянка. Дай-ка проверю.
Я изучила ее руки и заставила открыть рот пошире. Эмма так расхохоталась, что даже начала икать.
– Ага, обезьянки не икают, значит, ты все-таки не обезьянка.
– Я же говорила!
– Итак, папа водил тебя на детскую площадку. И ты не обезьянка. Что еще тебе нравится?
– Не знаю. Меня часто оставляли одну.
Я разозлилась.
– Но куда-то ведь тебя водили? Например, поесть мороженого? Или купить новые игрушки? Родители целовали тебя и говорили, какая ты умница?
Я отдала ей помидоры, чтобы бросить в салат. Эмма кинула горсть и вытерла руки о шорты.
– Обычно нет.
– Но ты ведь знаешь, какая ты особенная, да?