Если возвращать имя, так предыдущее — Петроград.
Город в ожидании потрясений.
Мне казалось, этот город давно перестал быть Петербургом и уж точно — Санкт-Петербургом. Это был не тот Санкт-Петербург, о котором мечтал Петр.
А взять спальные районы — какой же это Санкт-Петербург? А серые зоны (какими обозначают их на картах) промышленных предприятий — разве это Санкт-Петербург?
Но и Ленинградом он тоже перестал быть.
Это был другой город.
И я не знал его имени.
В самом «петербургском» романе слово «Петербург» употреблено 53 раза (и еще 10 раз встречаем эпитет «петербургский»). И только единожды город назван полным именем, и то в ироническом контексте, — пьяный мещанин смеется над Раскольниковым, целующим землю на Сенной (той самой Сенной, что в XX веке лет сорок будет называться площадью Мира): «Это он в Иерусалим идет, братцы, с детьми, с родиной прощается, всему миру поклоняется, столичный город Санкт-Петербург и его грунт лобызает».
Тут даже трудно понять, над чем больше насмехается этот «какой-то пьяненький из мещан» с его манерным высоким слогом — над чудилой, целующим «эту грязную землю», или над «столичным городом Санкт-Петербургом», представленным во всей красе на Сенной площади.
А всего в художественных сочинениях Достоевского, согласно Частотному словарю, название Петербург употреблено 274 раза. Из них только 2 (два раза!) — с приставкой «Санкт-».
Второй раз, между прочим, «Санкт-Петербург» появляется в «Подростке», и опять же в специфическом контексте. Во вставном рассказе странника Макара Ивановича, который Аркадий передает «слогом», есть признание художника-самоучки, гордящегося выполненной работой: «Я, говорит, теперь уже все могу; мне, говорит, только в Санкт-Петербурге при дворе состоять». Понятно, что тут «Санкт-Петербург» — элемент хвастовства, хорошо подходящий для самоаттестации персонажа и обозначения его амбиций, — тоже в своем роде элемент стиля.
Уже в XIX веке избегали употреблять «Санкт-» вне рамок официальных высказываний. «Санкт-Петербург» звучало выспренно, высокопарно.
А так — Петербург, он и был Петербург.
Вот и мне казалось, это нескромно, и тем более сегодня — «Санкт-». Да и неблагозвучно — четыре согласных подряд: «нкт-п».
Солженицын тогда нашел необходимым предостеречь жителей города на Неве от выбора этого — «Санкт-Петербург», написав специальное обращение. («Я хотел бы тоже подать голос и убедить Вас, что этого звучания возвращать не надо. Оно было в XVIII веке навязано вопреки русскому языку и русскому сознанию».) Предложил, со своей стороны (допустил, вернее), вариант имени «Свято-Петроград» — тоже, признаемся, не подарок.