– Это был тот же сон? – тихо спросил он.
– Нет, хуже, – прошептала Фенн. – На этот раз зрение мое ослабело от старости, а ты ушел так далеко вперед, что я могла разглядеть только твой смутный силуэт, исчезающий в дымке.
Оба помолчали, потом девушка заговорила снова:
– Я не хочу потерять тебя, но понимаю, что не должна растрачивать годы любви, подаренные нам богами, на бесполезные жалобы и сожаления. Я должна быть сильной и счастливой. Должна ценить каждую минуту, проведенную нами вместе. Должна делить свое счастье с тобой. Мы никогда не станем снова заговаривать об этом ужасном расставании, пока не наступит его час. – Фенн помолчала еще немного, а потом добавила так тихо, что он едва разобрал слова: – Пока не наступит час, приход которого неизбежен.
– Нет, возлюбленная моя Фенн, – ответил маг. – Он не является неизбежным. Мы никогда не разлучимся вновь. Никогда.
Она затихла в его руках и, затаив дыхание, вся превратилась в слух.
– Я знаю, как мы можем не допустить этого, – промолвил он.
– Скажи мне! – потребовала она.
Он объяснил. Она слушала внимательно, но, как только Таита закончил, засыпала его сотней вопросов. А получив ответы на все, заметила:
– Для этого может потребоваться целая жизнь. – Масштаб предприятия, изложенного магом, устрашил ее.
– А возможно, всего несколько коротких лет, – возразил он.
– Ах, Таита, я уже сгораю от нетерпения. Когда мы начнем?
– Нам предстоит еще много работы, чтобы исправить ужасный вред, причиненный Эос нашему родному Египту. Как только мы справимся с этим делом, сразу приступим.
– Я буду считать дни до этого мига.
День за днем дул попутный ветер. Гребцы старались изо всех сил, с песней налегая на весла, не зная усталости в руках и в спинах, а племянники Наконто безошибочно находили верный путь среди лабиринта каналов. Каждый полдень Таита взбирался на верхушку мачты, чтобы оглядеть местность. И намного раньше своих ожиданий различил далеко впереди силуэты деревьев, возвышающихся над бесконечным папирусом.
Нил под килями галер стал глубже, а канал между зарослями тростника расширился. Наконец корабли вырвались из Великого Суда; впереди простиралась бескрайняя равнина, по которой зеленый Нил катил свои воды, будто ползущий питон, пока не терялся вдали в пыльном мареве.
Египтяне причалили к обрывистому берегу. Тинат и его люди, устраивая первый за много дней лагерь на твердой земле, свели на берег лошадей. Примерно в лиге от них на пыльной равнине паслось в рощице акаций стадо из восьми жирафов.
– Свежего мяса мы не видели с тех пор, как покинули селение шиллуков, – сказал Таита Тинату. – Все будут рады отведать чего-нибудь повкуснее сома. Я намерен набрать отряд охотников. Покончив с постройкой заребы, дай людям отдохнуть и поразмяться.