– И что?
– А ничего. «Строения по указанному вами адресу отсутствуют…»
Подхватив с перил бокалы с вином, подруги возвращаются в комнату, и хмурая десятилетняя девочка, сидящая у телевизора, вскакивает и выбегает, с треском захлопнув за собой дверь. С минуту она прислушивается к грустному голосу мамы, которая объясняет что-то – извиняется, наверное, за ее поведение. Оправдывается. Вечно она оправдывается – как начала, когда пропал папа, так и не останавливается. Все врала, что у них все хорошо и они никогда не ссорились…
Девочка забирается под одеяло и сворачивается клубком, поджимая под себя длинные тощие ноги. Ее прикрытые ресницы подрагивают в оранжевом свете ночника. Из-под кровати несет табачным дымом. Она только сегодня мыла полы – днем ей хватает храбрости сунуть швабру под кровать. Днем она может даже заглянуть туда, чтобы вытащить, например, закатившийся фломастер, или сунуть руку, чтобы сильнее потереть пол мокрой тряпкой и попшикать на него освежителем. Но запах дыма неистребим. Ночью он становится сильнее. Ночью она ни за что на свете не полезет под кровать. Все, что попадет туда, останется лежать до утра.
Ночник громко щелкает и гаснет, и девочка, сердито закусив губу, включает его снова. Сто, говорит она себе. Может, сегодня он больше не будет выключаться. Девяносто девять. Девяносто восемь. Может, сегодня он больше не станет выключать свет и даст ей спокойно поспать. Девяносто семь…
Вадим Картушов
Александра Давыдова
Общество настоящих живых мертвых поэтов
Мой последний рабочий день закончился в пять утра в туалете ночного клуба. Свет здесь был местами даже покруче, чем в профстудиях, и выглядел «более прикольно, чем симуляция», если верить нашим дизайнерам. Но я подозреваю, эти ленивые жопы просто обрадовались возможности не вкалывать лишний раз.
Отмывая в раковине девайс из секс-шопа – из прозрачной сиреневой фальшплоти с блестками и голографическими эффектами для большего вовлечения, – я краем уха слушала, как писатель отчитывает Мариночку. Мариночка в ответ только беспомощно икала и пыталась отползать в сторонку вдоль стенки.
– Куклы и секс-киберы! – бушевал наш – то есть уже «их», с сегодняшнего дня «их» автор. – Вы там совсем поехали?
– Ннн-е-е-ет, – блеяла Марина на автопилоте. Я вытащила девайс из раковины и скептически посмотрела сквозь него на коллегу. Совсем поехала Марина еще до полуночи – удостоверившись, что презентация началась как положено, трансляция стабильно работает, а писатель вошел в раж. Хлопнула пару стаканов, расслабилась и отправилась в мир розовых поролоновых грез. Из которого ее сейчас выковыривать бесполезно.