– …свояк раз в неделю заезжает, на выходных. Продуктов подкинуть, патронов да всякого, по мелочи. А прошлую субботу пропустил. То ли тарантас опять сломался, то ли снова спину прихватило, не знаю. Я тут уже двенадцать дней без связи, без новостей, без людей живых. Третья мировая начнется, а я и не в курсе!
Не прекращая жаловаться, Кокорин сходил в пристройку и вернулся с тремя чайными чашками от разных сервизов и уже откупоренной бутылкой, покрытой пылью. Опытной рукой разлил ароматное красное девушкам и, неодобрительно покачав головой, Вене.
– Да, портит город мужиков, портит… Ну да бог с вами, давайте уже – за знакомство.
Себе плеснул самогона, чокнулся с ребятами и проглотил уверенным залпом. Отер усы тыльной стороной ладони, наполнил чашку повторно.
– Ну-с, между первой и второй перерыва нет вообще! Давай, молодежь, нечего его греть!
Вино действительно оказалось неплохим. Недорогим, но и не пакетированной дешевкой. Приятное, терпкое, разве что крепкое сильно. С непривычки у Софьи закружилась голова. Привстав, она выбралась из-за стола.
– Егор Павлович, можно я дом посмотрю?
– Отлыниваешь, Софья! Ну ничего, нам больше достанется. – Он хитро подмигнул Дине. – Смотри, конечно, хотя чего тут смотреть? Тока в пристройку не ходи. Лампочка перегорела, а свояк, растяпа, никак не привезет. Там мастерская, без света черт ногу сломит.
– Да я здесь… Всегда хотела в этой избушке побывать… – Софья рукой провела по резным наличникам у входной двери. Почерневшие от времени, они не рассохлись, не потрескались, оставаясь гладкими, как в тот день, когда их изготовили. – Знаете, кому она раньше принадлежала?
– А? Я ее у этого купил… Саша, что ли? – Кокорин поскреб макушку. – Низенький, с родинкой такой приметной, возле губы.
– Это, наверное, внук старого хозяина. Тут раньше жил такой колоритный дедушка. Высокий, метра под два, борода до пояса и патлы седые, ниже плеч. Мы с девчонками думали, что он колдун. Он вечно так странно на меня смотрел, прямо мурашки по коже. Очень страшные у него глаза были. Злые и черные-черные, как у вас… Ой, простите! Я хотела сказать – черные, как у вас!
– Да ладно уж, что хотела, то и сказала! – добродушно засмеялся Кокорин. – Я не обиделся, но осадочек остался, остался…
Он вновь подмигнул Хайдуллиной, та, улыбнувшись, подмигнула в ответ. Венька придурковато загоготал. А Софья подумала, что вино, похоже, крепче, чем казалось. Твердо решив помалкивать, чтобы не ляпнуть еще чего-нибудь, она двинулась вдоль стены, ведя рукой по старым гладким бревнам. Головокружение усиливалось. Хотелось по-собачьи тряхнуть головой, отгоняя сонливость. У красного угла Софья остановилась, с интересом разглядывая небольшую икону, кажется Богородицу. Борясь с тусклым светом, Софья сфокусировала зрение. И похолодела.