Мисс Мандельбаум называет одну ученицу за другой и просит их читать громко и внятно, но все они вторят исполнению Эсти. В конце концов у нее не остается иного выхода, кроме как попросить почитать меня, что я и делаю с готовностью и показательным удовольствием. Класс прячет лица в ладонях, чтобы не выдать свое веселье.
Вот так я и нашла свой собственный способ обрести популярность. Планирую весь год вести себя на английском в том же духе. Если выходки во время уроков идиша только превратят меня в парию, то выпендреж на уроках английского сделает меня в каком-то смысле героиней, если вообще не бунтаркой. Никакая польза от этих уроков не стоит того, чтобы упустить возможность повеселиться и покрасоваться перед благодарной аудиторией.
Когда звонок возвещает конец урока, я хватаю сумку и слетаю вниз по четырем пролетам ступеней, перепрыгивая по три за раз, пока наконец не вырываюсь из плена огромного здания. Марси-авеню бурлит компаниями учениц, которые бредут из школы домой, тихонько перешептываясь, и сходят с тротуара, когда навстречу им идут мужчины. Впрочем, большинство мужчин старается не показываться на Марси-стрит в час, когда на свободу выходят все девочки Вильямсбурга, спешащие по домам, чтобы помочь матерям с обедом и уходом за младшими братьями и сестрами.
Я, как всегда, возвращаюсь в пустой дом. Баби в доме престарелых помогает кормить пациентов, так что я отправляюсь в свою комнату и целый час непрерывно читаю. На этой неделе у меня под матрасом «Маленькие женщины» (издание в мягкой обложке, которое удобно прятать). Я все еще не могу понять, мальчик ли Джо и девочка ли Лори — или наоборот, или они оба мальчики. Мне нравится Джо.
Когда я слышу тяжелую дедушкину поступь на лестнице, кажется, что прошло всего несколько минут. Я быстро засовываю книгу обратно под матрас и поправляю простыню, чтобы не вызвать подозрений.
Я хорошая девочка, я хорошая девочка, я хорошая девочка.
Я меняю выражение лица на то, которое считаю подходящим для хорошей девочки, — покорное, отрешенное, кроткое. Иногда я боюсь, что Зейде, с его пронизывающими голубыми глазами и серебристо-седой бородой, видит меня насквозь, что его дарованная Богом интуиция проникает под мою тщательно сконструированную маску. Узнай он правду обо мне, сердце мое было бы разбито. Я совсем не эйдел мэйдл[136] — скромная девочка, которую он так старательно растил.
У меня новые колготки с толстым коричневым швом сзади. Теперь всем на улице видно, что я старшеклассница, потому что только старшеклассницы носят колготки со швами. Раньше их было положено носить с десятого класса, но потом ребе решил, что девятиклассницам тоже можно носить однотонные темные колготки. Моя учительница говорит, что шов нужен для того, чтобы люди не путали колготки телесного цвета с голыми ногами — эдакое напоминание, что это просто материал, а не позорная нагота. Не представляю, как можно спутать колготки с голыми ногами, учитывая, что кожа у меня на ногах очень бледная, а колготки — мутного кофейного цвета.