Я в упор посмотрела на него:
– Не затыкай мне рот. Я хочу тебе кое-что рассказать.
Внезапно он опустил наши руки, улыбнулся и отошел на шаг:
– У меня есть для тебя кое-что.
– Ты принес мне цветы? – спросила я.
Он покачал головой, кладя их на стол рядом со мной:
– Нет, они от Карины.
Я улыбнулась при мысли о том, что подруга посылает мне цветы. Надо будет послать ей потом эмэмэс и поблагодарить.
– Я действительно кое-что приобрел для тебя, и еще один человек что-то посылает тебе.
Я лишь прищурилась:
– Кто?
Иван улыбнулся:
– Патти.
– Кто это, Патти?
Улыбка на его губах угасла:
– Девочка-подросток из КЛ, за которую ты заступилась. Та, которая очень похожа на тебя и очень общительна.
– Ой. – Она. Я не заметила, что мы похожи. – Она что-то прислала мне? – Почему?
– Открытку.
Фу.
– Она не обязана была делать это.
– Нет, не обязана, но она нашла меня за день до нашего отъезда и умоляла передать тебе ее, – сказал он. – Но я тоже кое-что купил для тебя. Это не души тех, кто когда-либо бесил тебя, но…
Это заставило меня умолкнуть. Всего на секунду.
– Я собирался подарить тебе это потом, но думаю, что должен сделать это сейчас.
Сжав губы, я медленно произнесла:
– Что это? – Тогда он повернулся к своему огромному чемодану и зарылся одной рукой в большом кармане, который был снаружи.
– Я подумал, время, когда ты думала, что я мог случайно убить тебя, ушло в прошлое.
– Не думаю, что мы когда-нибудь забудем об этом.
Иван, стоя спиной ко мне, засмеялся:
– Мой план состоит в том, чтобы убить тебя после чемпионата мира. Пойми это правильно.
– Тогда я запишу это в своем календаре. Благодарю за предупреждение.
Иван покачал головой, вытаскивая из кармана руку, держащую что-то, завернутое в бумажный носовой платок, и что-то еще – в белом конверте.
– Мне кажется, что я сейчас увижу скорпиона, но не думаю, что ты, желая убить меня, стал бы подвергать опасности собственную жизнь.
– Замолчи, я положу открытку сюда, чтобы ты позже прочитала ее, – снова беззаботно забормотал он, поворачиваясь ко мне лицом. – Покажи свою руку.
Я протянула правую руку, но он аккуратно опустил ее вниз. Тогда я подняла другую руку. Я увидела, как он положил на стол то, что было завернуто в бумажном носовом платке, и взял меня за запястье своими большими ладонями. Когда он сдвинул рукав моего костюма примерно на семь сантиметров вверх по предплечью, показался браслет, который я всегда носила. Тем утром я, как обычно, затянула кожаные ремешки так, чтобы можно было надеть его под костюм.
Я не придавала жестам Ивана большого значения до тех пор, пока его большой палец на коснулся тонкой металлической пластинки, закрепленной на кожаных ремешках, которые мне приходилось заменять раз в год с тех пор, как я упросила купить мне этот браслет на ярмарке, когда мне было двенадцать лет. На пластине было выгравировано: