Золотые глаза с лиловыми искрами вспыхнули так ярко и злорадно, что первые ряды невольно попытались вжаться в кресла.
– Итак, начнем! – довольный оскал.
На стене вспыхнула карта империи – огромная, объемная.
Сердце забилось от волнения, от желания узнать что-то новое, неизведанное.
Трау умел рассказывать. Он говорил о возникновении Льяш-Таэ, о богах и жрецах, о том, как появился личный вассалитет и откуда пошла традиция императору и его семье на людях показываться только в маске. Маска – проклятие, давняя боль и страх, последствие ужаса, когда императорская семья чуть не была уничтожена полностью, еще до их прихода в этот мир. Больше никто не знает, как они выглядят на самом деле, они могут быть рядом – приказывать, направлять и управлять, но никто не поймет, что это именно они, а следовательно, и куда нанести удар.
– Разве это не значит, что любой может провозгласить себя императором? – Спросивший это ингно, из народа повелевающих ветрами, сжался, втянув голову в плечи. Как только попал сюда с таким темпераментом! Впрочем, не ей осуждать. Наверное, и он чем-то ценен.
Кио тихо хмыкнул, почему-то посмотрев на задумчиво-возмущенную Лэи.
– Нет, совсем не значит, – неожиданно доброжелательно откликнулся гвардеец. – Это типичное заблуждение для многих, кто еще не понимает самой сути магии масок и императорской семьи. Каждая маска в ней индивидуальна и фактически рождается одновременно с появлением ребенка на свет. Это древняя, кровная магия, и маски привязаны именно к сути магии и крови каждого члена семьи. Подделать или украсть их невозможно. К тому же маги, лично знающие род Льяш-Таэ, могут отличить родовые дары по малейшим отблескам в ауре. Так что подмена исключена, иначе бы давно уже свершилась. Вместо подмены реализуют куда более сложные и многоходовые комбинации. – Взгляд дана Эргрэ потяжелел, но, заметив испуг адепта, мужчина коротко кивнул ему. – Вы задали вопрос, который, я уверен, был у многих на языке, но не у всех хватило смелости его задать. Садитесь, инар.
– Ты вообще все знаешь? – шепнула тихо другу, не удержавшись.
– Конечно, не все, но было бы странно, если бы этого не знал, – откликнулся спокойно. Что нравилось, Кио не бахвалился, просто констатировал факт. – Но дан Эргрэ великолепный рассказчик… – Казалось, он хотел сказать что-то еще, но передумал.
Гвардеец продолжал. Он не умалчивал факты, не преуменьшал тяготы их будущего выбора, тяжесть судьбы вассалов. Они не имели права не выполнить приказ, не имели права отказаться, даже если он претил их личным принципам, они обязаны были защитить императора и его наследника любой ценой. Почему не всю семью? Жестоко, цинично, но должно защищать тех, кто может сохранить страну и удержать власть, защитить своих подданных. Младшие дети императора тоже имели право на защиту, но не приоритетное. Он говорил о долге и чести, о репутации, которая больше не имела значения.