Еще после первого оборота она стала замечать, как сильно изменился эмоциональный фон. С одной стороны, чуть более приглушенный, с другой – прочие эмоции, напротив, вспыхивали чрезмерно ярко. А плохое и неприятное быстро забывалось, позволяя переключаться с одного на другое. Кио говорил, что это особенность всех иршасов – учитывая их натуру и долгую жизнь, иначе можно и совсем ума лишиться.
– Сиятельнейшая, – глухой, непривычно леденящий голос фэйри резанул по ушам.
Улыбаться и молчать. Это же просто, да? Склонилась, свертывая хвост в знак почтения, которого не испытывала. Если от императора исходила мощь, буквально придавливающая к земле, то сила императрицы по сравнению с мужем и сыном едва теплилась. Зато интуиция буквально кричала о том, что холеная красивая иршасса, одетая в роскошную тунику и полупрозрачный пояс-юбку, очень опасна. Ядовитая, мстительная, злопамятная.
Полные губы дернулись в пренебрежительной улыбке. Взметнулись длинные ресницы, зазвенели браслеты на руках. Дамы ее свиты шипяще засмеялись, о чем-то тихо переговариваясь.
– Наш верный и неподкупный страж-ж… Я, как всегда, рада вас видеть. Ведь вы охраняете нашего возлюбленного сына и наследника, и охраняете успешно!
Фальшь. Она пропитывала каждое слово, каждое движение. Все чешуйки на хвосте встали дыбом от желания поскорее убраться прочь. И глупо отрицать – пренебрежительный взгляд хвостатых аристократок задел сильнее, чем она думала.
– Я рад служить моему господину и защищать его. На то и нужен Щит. Я лишь делаю то, что должно, ведь, как вы верно заметили, сейчас, как ни прискорбно, трудно найти неподкупных.
– И поэтому ваша жизнь и служение воистину бесценно. – Шипение гадины, которой болезненно наступили на хвост. Эти двое явно знают, о чем говорят. – Что за милое дитя с вами? Из какого она рода?
Мужчина вдруг неуловимо изменился. В нем появилась какая-то презрительная надменность, смешанная со снисходительностью. Цепкие когти ухватили за плечо.
– Позвольте представить вам диру Дейирин Атран, она адептка архивного отделения в Академии вассалов императора Шеллариона. Девушка пришла проведать своего друга дана Киорана, но к нему никого не пускают, и мне велено проводить госпожу вниз, в город.
Каждое слово било наотмашь презрением. Злым, пронизывающим так, что несложно было вообразить себе что-то совершенно непотребное, вроде «содержанки» и «нищенки», которая, словно собачка, обеспокоенная потерей своей кормушки, бежит проверить состояние хозяина. От незаслуженной обиды сжало горло так, что пришлось глубоко вдохнуть. Ведь она понимала, зачем фэйри это говорил. Но осознание того, как о ней будут многие думать… оно пришло в полной мере только сейчас, вызывая страстное желание выпустить когти и покромсать кого-то къяршем.