* * *
В место назначения я прибыла без происшествий, просто решив не складывать Хонг до последнего момента. И вот чудо: заметив меня, фигуры разной степени замотанности и секретности вмиг исчезали из поля зрения. Плохие новости расходятся быстро.
Я вышла на улицу, все были в сборе. Уже десятки, а не сотни цветастых кочанчиков ткани, плюс охрана, плюс помост, плюс великий визирь, жутко недовольный всем происходящим. Его шестеро братьев шагзаде, ну и как вишенка на пироженке, сам халиф, маленький и кругленький.
«Так, Фирюза-егоза! – скомандовала я себе. – Втянуть колючки! Ты тупое бревнышко, нежный оазисный цветочек, у которого быть не может своего мнения и мозгов. Тебя должны интересовать только украшения и красивые одежды! Наплевать, что с пяти лет ты внимательно прочитывала всю отцовскую корреспонденцию, присланную его вассалами. Забудь о том, что разбираешься в торговле, знаешь все о продаже шелков и качестве специй. Выкинь из головы то, что тебе известно о политике. Твой кругозор теперь узкий, как ушко иголки, а протащить тебе через него надо целого ублюда!»
Со всеми этими мыслями я вступила на главную площадь дворца.
Великий визирь был похож на черного полоза. Такой же темный и недовольный, как грозовая туча, вот-вот разразится громом и молниями.
То ли недоволен количеством претенденток, мало их, что ли, ему. То ли, наоборот, недоволен, что после коридорной отбраковки слишком много осталось. Сидит, черными глазами из зарослей курчавой бороды стреляет, весь наизготовку, готовый броситься на первого, кто неправильное слово пискнет.
Во избежание я решила постоять с краешка, а не в первых рядах. Но взгляд черных глаз все равно нашел меня в толпе, задержался на мне, каким-то магическим способом задержал на секунду мое дыхание, а после скользнул дальше, и я смогла дышать.
Визирь – не ядовитая змея, но удав, обладающий дьявольской хитростью и умом. Этот будет обвивать тебя своими кольцами медленно и незаметно, а потом, когда тебе уже некуда будет бежать, резко сожмет их.
Брр… Не будем про объятья.
Толстенький халиф, который мне очень понравился своим оптимизмом, сейчас копировал недовольство своего сына и уже был не столь приятен. Серьезное лицо, грозно нахмуренные седые брови, сжатые в кулаки пальцы выдавали в нем воина в отставке, пусть низкорослого, но дерзкого, задиристого и решительного. Сейчас халиф как никогда походил на моего отца. И охраны было многовато, и общая обстановка напряжения действовала на нервы. У наггинь чувство «ежа» развито, как ни у кого в халифате. Все девушки без исключения, придя на место проведения второго этапа отбора, воспринимали общую гнетущую атмосферу и настороженно замолкали. Когда из дворца больше никто не вышел, правитель Агар`шайи ступил на помост. И стал толкать речь, будто военачальник перед строем солдат.