Я не знаю, что именно в конечном счете помогло ослабить тиски и высвободить меня из шестеренок миграционной машины – то ли связи Юана, то ли женщина из британского посольства, то ли поддержка друзей. Но всего одного письма или звонка нужному человеку в нужный момент хватило, чтобы все получилось. Через неделю после моего нервного срыва в зале суда мне пришло извещение о том, что моя апелляция по поводу отказа в выдаче визы была удовлетворена. Мне предоставили рабочую визу сроком на полгода, и теперь я держала ее в руках.
Я знала, что меньше чем через 24 часа вновь смогу обнять Юана, сидя в нашем доме над Книжным магазином, в самом лучшем, крупнейшем маленьком городке Шотландии – Уигтауне. Это было слишком прекрасно, чтобы быть правдой, – сказочная концовка поистине эпического испытания духа. Однако, как и в любой другой истории, в обмен на исполнившееся желание мне пришлось многим пожертвовать. Подобно Русалочке, которая могла выйти на берег лишь на время, я получила от Службы пограничного контроля разрешение провести в Уигтауне не больше полугода. И я знала, что, как только этот срок истечет, нам с Юаном ничего не останется, кроме как снова подавать заявки на визы или же пожениться. По крайней мере, я могла быть уверена, что если больше ничего не удастся сделать, то я смогу вернуться домой на правах гражданина США, а не обернусь морской пеной, и все же от этого было не легче. Теперь каждый день был на вес золота.
Я достала из-под кровати чемодан, стараясь отвлечься от мучительных вопросов. У меня все же был выбор. Я могла найти работу и переоформить визу или попробовать получить визу гражданского партнера. Как говорил Юан в моменты озарения, у нас были варианты и, что самое главное, возможность быть вместе, чтобы воплотить в жизнь задуманное.
Я открыла запылившийся чемодан и обнаружила, что внутри все еще лежит пакет с Уигтаунского фестиваля. Прикоснувшись к надписи, выведенной красивым зеленым шрифтом, я задумалась о том, что теперь у нас с Юаном все будет складываться иначе. Я уже не была той искательницей приключений, что раньше, когда приехала впервые, я больше знала о жизни, стала мудрее и вернула себе жажду творить. К тому же теперь я могла работать, и мысль об этом доставляла мне немало радости. Отныне все будет по-другому. Я знала, что буду более независима. Буду получать больше удовлетворения от жизни и, что самое главное, буду снова снимать кино. Ритм жизни, к которому мы с Юаном успели привыкнуть, изменится, и, хотя мысль об этом вызывала во мне беспокойство, я знала, что так мы заложим основы нашего общего будущего.