– Похоже, ты миллиардер! Сирота и миллиардер. Вот это да… Про телок теперь и говорить нечего, сам понимаешь…
И, словно подтверждая предсказание Армана, ко мне подошла блондинка в нелепом обтягивающем платье из пурпурного бархата. Настоящая женщина-вамп из кино про гангстеров, разве что чуть старше положенного.
– Клара, – представил ее Арман. – Дико сообразительная секретарша. Но на нее, Колен, не засматривайся, ей только старичье нравится!
Клара улыбнулась, сверкнув белыми зубами.
– Дидье Дельпеш просил его извинить. Уехал в редакцию. Решил выпустить специальный номер «Островитянина».
Я поморщился.
– Ты его должник, – сказала Клара. Она протянула мне мобильник:
– Возьми. С этим человеком ты незнаком, но он хочет с тобой поговорить. Ему ты тоже многим обязан.
Я взял трубку.
– Колен Реми? – произнес молодой и бодрый голос. – Это Симон Казанова, из мэрии, помните меня? Как же я рад, что вы живы.
– Спасибо, – пробормотал я, ничего не понимая.
– Прямо сейчас я, пожалуй, немного посплю, но уже утром буду на Морнезе. Столько всего пропустил, надо наверстать. А главное, у меня есть кое-что от вашего отца, и я должен вручить вам лично. Это передал вам его лучший друг, Габриель Бордери.
– Спасибо, – повторил я растерянно.
– Колен, можете выполнить мою просьбу?
– Да.
– Достаньте для меня из погреба бутылку Безумства Мазарини. Думаю, я ее вполне заслужил.
– Ладно.
Я вернул телефон Кларе, чувствуя себя полным идиотом. Она задумчиво смотрела на меня.
– Этот Симон Казанова слегка задается и упрям как осел, зато далеко не глуп… И довольно красивый парень. Знаешь, Колен, я думаю, что он спас тебе жизнь.
Я промямлил какие-то невнятные слова благодарности, но роковая секретарша уже повернулась ко мне спиной и прижала к уху мобильник.
– Сзади вид лучше, тебе не кажется? – заметил Арман.
Я не ответил.
Мне хотелось помолчать. Побыть одному.
– Колен!
Я узнал монотонный голос отца Дюваля и обернулся. Никогда не видел у него такого красного лица. В одной руке он держал пыльный бокал, который, несомненно, отыскал в старом посудном шкафу на ферме, в другой – бутылку.
Сангвинарии – остров Морнезе – 1914.
Священник с ловкостью профессионального сомелье крутил вино в бокале.
– Колен, я не смог отказать себе в удовольствии и откупорил одну бутылку.
У меня не было сил отвечать.
– И как? – спросил Арман.
– Ну, лучше бы его попробовать несколькими годами раньше. Восемьдесят пять лет хранения многовато даже для особенных вин. Не помешало бы регулярно менять пробку. И надо бы дать ему отстояться…
– Протухло? – встревожился Арман.